Оперы, не отягощенные стереотипами

Оперы, не отягощенные стереотипами

В рамках фестиваля "Золотая маска" Новосибирский театр оперы и балета показывает в Москве две постановки — "Свадьбу Фигаро" Моцарта и "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича. Это, вероятно, самые интересные из работ региональных театров, претендующих в этом году на оперные "Маски".

У этих опер общего, понятное дело, немного. Пожалуй, только две вещи. Во-первых, оба спектакля — это отклики на юбилеи Моцарта и Шостаковича, которые продолжали отмечаться в прошлом театральном сезоне. Во-вторых, музыкальным руководителем постановок выступал главный дирижер Новосибирской оперы Теодор Курентзис, и именно его участие делает оба спектакля для отечественных условий едва ли не революционными. Хотя революционность эту в каждом случае стоит оценивать все-таки по-разному.

"Свадьбу Фигаро" ставила режиссер из Германии Татьяна Гюрбача, обошедшаяся с оперой Моцарта вполне профессионально, но без особых прорывов. Оформлен спектакль скорее аскетично, хотя его общая концепция не лишена причудливости: действие, разумеется, перенесено в наши дни и разворачивается в некоем спортивно-оздоровительном учреждении. Довольно престижном, коль скоро туда наведываются граф Альмавива (не то звезда большого спорта, не то просто преданный физической культуре аристократ) и его томящаяся супруга. Череда смешных положений, в которых оказываются герои оперы, тоже отличается вполне физкультурной динамичностью; но это не исключает ни приятной психологической убедительности происходящего, ни в общем аккуратного следования логике исходного либретто.

Подлинный прорыв обнаруживается в музыкальной стороне спектакля. Оркестр Musica Aeterna, любимое (и притом очень способное) детище дирижера Курентзиса, играет так, как Моцарта все чаще исполняют на Западе, то есть в аутентичной манере. Старинной, доромантической манеры стараются придерживаться и занятые в спектакле превосходные российские певцы. В результате моцартовская музыка звучит с удвоенной непосредственностью, живостью и остроумием, и трудно удержаться от мысли, что именно такой ее задумывал сам композитор.

В случае "Свадьбы Фигаро" демонстрация дирижерской приверженности барочному исполнительству смотрится не столько экспериментом, сколько талантливым следованием очень разумной практике. А вот работая над "Леди Макбет Мценского уезда", Теодор Курентзис сознательно пошел на смелый эксперимент. Несчастливую оперу Шостаковича чаще всего исполняют (и у нас, и за границей) с утрированной экспрессией, взрывными оркестровыми страстями и могучим вокалом на грани вопля. Греческий маэстро предпочел показать в Шостаковиче прежде всего интеллектуала и психолога. Оркестр у него звучит точно, почти камерно и все с той же барочной выделкой звука. Певцы, конечно, не пытаются так уж буквально петь Шостаковича, словно это Моцарт или даже Гендель, но нарочитый отход от стереотипов есть и тут. (К примеру, сама Катерина Измайлова, по мнению дирижера,— партия не надрывно-драматическая, а скорее лирическая.)

С этой деликатностью музыкального решения скорее спорит режиссура Генриха Барановского, изобразившего Мценск Лескова--Шостаковича в духе жуткой и беспросветной антиутопии, не жалея резких мазков. Однако оба спектакля, как бы ни различались они внутренней сбалансированностью, явно выглядят крупными и неординарными событиями — и этого у них, пожалуй, не отнимет даже отрицательное решение жюри "Золотой маски".

Сергей Ходнев

Рубрику ведет Анна Толстова

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...