Седьмой Международный фестиваль "Мариинский" завершился премьерой фокинского "Карнавала", поставленного признанным мастером историко-балетной реконструкции Сергеем Вихаревым, "For four" в исполнении мариинских танцовщиков и заключительным гала с участием иностранных друзей фестиваля. Умилялась ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО.
Балетмейстер Михаил Фокин называл "Карнавал" своим "любимым детищем". Поставленный в 1910 году для благотворительного вечера всего за три репетиции, спектакль вошел в историю хореографии как одна из тех тонких стилизаций, в которые так любили играть Фокин и художник Лев Бакст. Только "Карнавал", при всей царящей в нем атмосфере изысканного кокетства, так и не познал пьяняще восторженного отношения к себе, которым сопровождались премьеры "Павильона Армиды", "Видения розы", "Шехеразады". Он никогда не уходил в область театральных преданий и не становился достоянием петербургской балетной мифологии. "Карнавал" время от времени появлялся в репертуаре: то в виде отдельных вариаций, то целиком — в 1962 году в Кировском театре. В 1980-х его ставил Константин Сергеев для телевидения — в той записи Сергей Вихарев исполнил партию Арлекина. Таким образом, нынешнюю премьеру, стоит отнести скорее к категории эстетико-культурных, нежели историко-архивных событий.
Спектакль отлично слажен во всех компонентах. Глубокий синий цвет декораций. Восхитительны костюмы Бакста с пеной рюшечек, воланчиков, кружевцев. Свежие личики танцовщиц, обрамленные изящными завитками, кокетливо выглядывают из-под очаровательных шляпок. Несложный хореографический текст подается с неподдельным энтузиазмом: элементарные pas de basque или бисерное pas couru (мелкий бег на кончиках пальцах) весь кордебалет исполняет с упоением, являя вполне законченное целое, безупречное с эстетической точки зрения.
Точная дозировка чувств и картинность поз выдает кропотливую, прямо-таки немецкую старательность во время репетиций. Эсебиус (Сергей Саликов) исполнен романтической томности, Кьярина (Марьяна Павлова) являет идеальную мечту поэта, Флорестан (Сергей Попов) пылок и нетерпелив, Эстрелла (Евгения Долматова) волнующе кокетлива. Яна Селина (Бабочка): безупречна и точна в упругих хореографических пассажах и блестящих entrechats six. Крайне мила главная пара — Евгения Образцова (Коломбина) и Владимир Шкляров (Арлекин). "Фарфоровый" облик балерины, ее чинно сложенные ручки, завлекательные кудряшки, лукавые взгляды-стрелки, капризно-точеные pas de bourree — бесспорные козыри премьеры. Поддержал репутацию одной из наиболее технически непростых мужских партий фокинского репертуара и Владимир Шкляров, безупречно крутивший пируэты и отменно прыгавший.
Уменьшительно-ласкательные интонации, вызванные общим умилением от спектакля, достаточно точно характеризуют возобновленный "Карнавал": получилась вариация "Феи кукол". Особенно соответствовал этому определению Пьеро в исполнении Ислома Баймурадова — ужимки его героя полностью копировали повадки одного из двух комических воздыхателей повелительницы игрушек в балете братьев Легат. Вряд ли Фокин в 1910 году стремился к такому результату. Тему роковой красоты, невинного соблазна и трагического одиночества несли первые исполнители: "Коломбина Серебряного века", томная Тамара Карсавина и Всеволод Мейерхольд (Пьеро). Проводя параллели с современными танцовщиками, примерно такого эффекта можно было бы достичь, если б премьеру поручили лучшей Жар-птице (одна из коронных ролей Карсавиной) Мариинского театра Ирме Ниорадзе и гению пластики Антону Адасинскому.
Мариинские солисты Андриан Фадеев, Александр Сергеев и Михаил Лобухин не смогли отказать себе в удовольствии разучить балет Кристофера Уилдона "For four", сочиненный в рамках проекта "Короли танца" и ставший знаменитым сразу после премьеры 2007 года. Компанию трем нордическим блондинам составил средиземноморец Анхел Корейя. Тела россиян сполна насладились изощренной хореографией, послушно следовали пластической мелодии, выгибаясь где надо, зависали паузами в прыжках и ставили знаки ударения в пируэтах. В общем, было красиво. Однако вступления в танец господина Корейя неизбежно разбивали царившую славянскую идиллию. Нервные отточенные пассажи вносили мятежную струю в общую благостную интонацию, вызывая чувство искренней зависти, которое возникает при появлении Alfa-Romeo на выставке "Жигулей".
В дивертисменте обошлось без хореографических провокаций: добропорядочная "аплодисментная" классика мирно уживалась с хитами современной пластики. Впечатлил ураганными полетами и вращениями Михаил Лобухин в pas de deux из "Талисмана", где танцовщик, помимо прочего, обнаружил недюжинную ловкость в жонглировании Татьяной Ткаченко. Ульяна Лопаткина смиренно и добродетельно станцевала под аккомпанемент Ивана Козлова фрагменты из "Кармен-сюиты" и "Trois Gnossienes" Ван Манена. Люсия Лакарра томно барахталась чувственной русалкой в надежных руках Сирила Пьера в текучей хореографии Ролана Пети "Таис". Очаровательные старинные манеры продемонстрировали Алина Кожокару и Йохан Кобборг в pas de deux из "Коппелии". Мистически-потусторонней царевной предстала Ирма Ниорадзе в фокинском "Лебеде". И, наконец, Алина Сомова в pas de deux из "Корсара" в коде выдала непоколебимую связку фуэте, чередуя одинарные и двойные обороты в первых шестнадцати элементах; народ восторженно аплодировал ей в такт, как цирковой лошадке.