Социологи, психологи, да и психиатры, оперируют понятием "вторая реальность". Это не сама реальность, а то, как представляет ее человек. Когда лет 30 назад я впервые попал в Америку, то был уверен, что обнаружу здесь те самые признаки загнивающего Запада, о которых подробно рассказывала советская пресса,— безработицу, страдания трудового люда и так далее. И хотя эта вторая реальность не имела никакого отношения к тому, что я увидел своими глазами, вымышленная реальность все равно казалась настоящей. Наверное, по-иному и быть не могло. Советские люди твердо знали, что хорошо летать "Аэрофлотом", что с цементом и всем остальным у нас лучше всех в мире, а наш враг — Америка.
Собственно, в таком виде мы и были для Америки врагом. Окрестивший нас "империей зла" Рональд Рейган считал СССР человеческой топью, где гибнут и свои, и чужие. В Америке нас тогда страшно боялись, ждали от нас худшего, изрыв всю страну бомбоубежищами и ощетинившись ракетами. Между тем Америка, включая президента Рейгана, в определенном смысле тоже оказалась в плену "второй реальности". Рональд Рейган поверил в идею "звездных войн" и гордился своим детищем, веря, что именно благодаря его несгибаемой воле СССР был загнан в точку невозвращения. Реальность в очередной раз оказалась совсем другой. Советский Союз развалился, но под собственной тяжестью, а не усилиями президента Рейгана. Его "звездные" триллионы на самом деле оказались холостым выстрелом.
Между тем, когда в годы поздней перестройки я надолго приехал на работу в Америку, это уже была эпоха позднего рейганизма. Она принципиально отличалась от того времени, когда президент Рейган произнес свою речь об "империи зла". Америку словно подменили. Враждебность и настороженность по отношению к советской России сменились доброжелательным любопытством. Америка поверила Горбачеву, и для нас, журналистов из Москвы, это был золотой век. Мы купались в славе советского президента, перед нами были открыты все двери.
С тех пор изменилось многое. Сегодняшняя Россия для Америки — это не "империя зла", но и не та страна, которая вызывала неподдельный искренний интерес, свидетелем которого я был. Россию в Америке перестали как-то особенно привечать, выделять из других, к нам стали относиться с холодным прагматизмом. Мы так и не стали для Соединенных Штатов союзником, а тем более другом. Стали партнером, без которого нельзя обойтись. Партнером, но никак не врагом. Врагов, как известно, либо уничтожают, либо от них обороняются.
Я заговорил о врагах потому, что никак не могу понять одного. Когда мы слышим, что настоящая цель Америки, как и Запада в целом, не дать России подняться с колен, а развалить Россию — что это? Циничная ложь для решения какой-то политической задачи, например мобилизации общества старым испытанным способом создания образа врага? Или же это искренние слова людей, живущих во "второй реальности", в которой мы уже однажды побывали?