Выставка современное искусство
В Гонконге стартовал проект Chanel Mobile Art. Организованная известной маркой выставка-аттракцион будет перемещаться вместе с павильоном, сооруженным притцкеровской лауреаткой, архитектрисой Захой Хадид. Из Гонконга она отправится в Токио, Нью-Йорк, Лондон, Москву и завершит свое путешествие дома у известной марки — в Париже. Из Гонконга — ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Марки высокой моды на все лады крутят роман с современным искусством, несмотря на то что художники вроде бы только тем и занимаются, что критикуют общество потребления. К арт-проектам обратилась и Chanel: в прошлом году дом мод показал в Пушкинском музее выставку "Шанель. По законам искусства". А теперь запустил грандиозное мультимедийное шоу Mobile Art, в котором участвует более 20 знаменитых художников со всех концов мира. Им предложили вдохновиться одной из знаковых вещей марки, а именно стеганой сумочкой на ремешке-цепочке.
Ключевым для выставки стала французская идиома "vider son sac", "вытряхнуть сумку", что означает "излить душу". Ее буквально проиллюстрировала Софи Каль в соавторстве с Соджу Тао (этот проект выставлен не в павильоне, а в гонконгском бутике марки). Французская художница разместила в японском журнале по искусству объявление о поиске помощника, который взялся бы реализовать ее проект. Откликнувшаяся на него Соджу Тао согласилась останавливать на улицах прохожих и предлагать им вытряхнуть свои сумки и продать их вместе с содержимым и связанными с ним историями. В бутике и правда можно увидеть несколько сумочек Chanel секонд-хенд, купленных у японских модниц вместе с мобильниками, носовыми платками и типично японским талисманом — изображением кошки с поднятой лапой. А индиец Суботх Гупта показал, как сумки наполняют. Видеосюжет про живущих в Дубае индусов, упаковывающих в стеганое одеяло подарки домой, зарифмован с нарезкой болливудских фильмов, показывающих всевозможные сумки, от баулов и тюков, навьюченных на крышу индийского автобуса, до чемоданов с деньгами, оружием и наркотиками.
Форму сумочки можно угадать и в самом павильоне Захи Хадид. На пресс-конференции госпожа Хадид сказала, что ей давно хотелось построить мобильный дом, который мог бы перемещаться вместе со своими обитателями. Она убеждена, что проекты такого рода как нельзя более актуальны сегодня, накануне глобальных климатических изменений, которые неизбежно приведут к переселению народов и заставят пересмотреть существующие урбанистические концепции. А начала она с передвижного павильона. Это неправильный белый эллипс, который лучше всего воспринимается либо изнутри, когда зритель блуждает по его переходам, тупикам и пазухам, напоминающим внутренность ракушки. Либо сверху — из окон обступивших его небоскребов делового центра Гонконга, воплощающих ту самую жесткую геометрическую модернистскую архитектуру, которой Заха Хадид противопоставляет свой органоморфный и текучий стиль. Фаллические небоскребы оттеняют женственную и навевающую неизбежные ассоциации по Фрейду форму павильона. Правда, на пресс-конференции госпожа Хадид, неоднократно напоминавшая о том, как трудно было добиться признания архитектору-женщине, сказала, что уже не имеет ничего против небоскребов и не считает их каким-то специальным жанром архитекторов-мужчин. Что же до психоаналитических трактовок, за них отвечает скорее Жанна Моро, чей голос, прокуренный ("Жаль, что я бросила курить",— позавидовала госпожа Хадид) и откровенно сексуальный, сопровождает зрителя на протяжении всего осмотра выставки. Концептуальный аудиогид, без которого посетителю павильона не позволяется и шага ступить,— проект фотографа и медиахудожника Стефана Краснянски. Голос Жанны Моро сразу же лишает зрителя желания сопротивляться чарам искусства от Шанель и превращает каждое представляемое произведение в соблазн. Благо фрейдистские ассоциации чопорная сумочка вызвала у многих авторов.
Так, патриарх японской фотографии Нобуеси Араки, известный своим интересом к экстремальной эротике, представил видеофильм, героини которого опутаны теми самыми цепочками, на которую Шанель повесила свою сумку, как садомазохистскими путами от-кутюр. Тему садомазо продолжает и известный французский художник Фабрис Ибер, поместивший внутри контейнера Захи Хадид свой собственный, ставший настоящим царством цепей. Сквозь приоткрытую — на цепочке — дверь можно разглядеть стены, обитые все той же стеганой тканью, множество подвешенных на цепочки к потолку качелей, глуповатого надувного черного медведя на цепи и лежащие на полу скрещенные подковы — логотип марки. А рядом все на тех же элегантных цепочках висит боксерская груша из золоченой кожи. Художник рассказывает, что именно так он представляет себе мир самой Коко Шанель: ей, любительнице лошадей, подков, скачек, а значит, и хлыстов, по мнению господина Ибера, было свойственно нечто садистское.
И даже гигантская, такая, что в нее мог бы поместиться человек, сумка от Сильви Флери (некогда прославившейся инсталляцией Shopping Bags), разевающая свое неожиданно меховое нутро, выглядит вполне себе хищной. Художница говорит, что сумки ей нравятся потому, что это наглядный образ внутреннего и внешнего. Себя художница считает "террористкой", использующей техники моды и маркетинга, чтобы говорить о других вещах.
Есть на выставке и произведения, откровенно издевающиеся над респектабельным изделием фирмы. Так, бельгиец Вим Дельво выставил чучела свиней, которых он уже много лет покрывает татуировками, и сшитые из татуированной поросячьей кожи сумочки откровенно каннибальского вида. А вездесущие "Синие носы", забыв на время о своих "Целующихся милиционерах", поселили в привычных картонных коробках очередных видеочеловечков, на этот раз голых девиц, не на жизнь, а на смерть дубасящих друг друга по голове этой самой Шанелью.
Возле их работ проникновенный голос Жанны Моро, говорящей о том, что надо время от времени отдаться смеху, и сам по себе начинает казаться смехотворным. Впрочем, гипнотические чары развеиваются ненадолго. Ибо работы, на все лады выворачивающие пресловутую сумку, предусмотрительно растворены среди произведений, услаждающих глаза уже не символом марки, но столь же узнаваемыми "логотипами" художников — светящимися полосами от французского классика Даниэля Бюрена или цветочным орнаментом от модного японско-тайваньского художника Майкла Лина. Есть на выставке и совсем уж "бескорыстные" работы, например упоительная обманка аргентинца Леандро Эльриха — пересекающая темную комнату полоска живой воды, в которой отражается парижская набережная с загорающимися окнами, выглядывающими на балконы людьми и вспархивающими с карнизов голубями. "И при чем тут Шанель?" — думает зритель, уже готовый поверить, что перед ним не просто особо изощренная рекламная кампания. Да и художники не считают, что делают рекламу марки. "Здесь куда больше свободы, чем в музейных выставках",— говорит Фабрис Ибер, уже не раз работавший с разными компаниями и корпорациями. И правда, современным художникам, участвующим в кураторских выставках со всякими головоломными концептуальными темами, может быть, время от времени хочется подумать о чем-нибудь необязательном, например о сумках.