премьера / кино
Вчера в прокат вышел фильм "Сафо" — первый самостоятельный проект новой киностудии "Ялта-Фильм", основанной продюсерами Артуром и Андреем Новиковыми. Картина, снятая на совершенно немыслимые для нищего украинского кинематографа $5 млн и анонсированная как "первая украинская эротическая мелодрама", по замыслу авторов должна была знаменовать собой прорыв в новом украинском кино. Прорыва в очередной раз не случилось, сожалеет ЛЮБОВЬ БОРЩЕВСКАЯ.
Лента касается таких "нежных материй", как взаимоотношения между лесбиянками внутри бисексуального любовного треугольника. Выражаясь языком пресс-релиза, сюжет этой "провокационной истории о безудержной любви и страсти" повторяет ни много ни мало "трагическую историю жизни древнегреческой поэтессы Сафо", жившей 2 тыс. лет назад на острове Лесбос. Действие фильма происходит в 20-х годах прошлого столетия.
По сюжету американские молодожены — дочь нью-йоркского банкира, капризная и чересчур жеманная девушка Сафо (Авалон Бери) и отпрыск обедневшей аристократической семьи Фил (Тодд Солей), мнящий себя перспективным художником,— проводят на Лесбосе свой медовый месяц. Негу средиземноморских пейзажей воспроизводили в крымской Балаклаве — по такому случаю там был построен целый греческий городок с портовой площадью, домиками, улицами, кафе и церквушкой. От свежего воздуха юной прожигательнице жизни Сафо сдувает крышу: она то заказывает со спесивым видом в местных барах спиртное, то гоняет по острову на автомобиле, то стрижется под мальчика, вызывая неодобрение патриархальных аборигенов. Впрочем, живописание проделок героини не придает действию должной бойкости: как-то все это робковато и мелковато. Поворотный момент в фильме — знакомство Сафо с молодой русской эмигранткой Хелен Орловой (Людмила Ширяева), которая скучает на этом острове в компании своего папы-археолога (Богдан Ступка). Та ведет новую подругу в музей древнегреческой поэтессы, где демонстрирует ей амфоры, усеянные порнографическими росписями, декламирует эротические стихи Сафо, а затем совращает на обрыве скалы, которая в фильме исполняет функцию известного ружья, выстреливающего по законам жанра в конце действа. Короткая лесбийская любовь обречена растаять под знойным взглядом героя Тодда Солея. Хелен не упускает возможности завязать роман и с мужчиной — и в финале разражается шекспировским по трагизму монологом и с интонацией Дины Корзун из фильма "Страна глухих" кричит: "Я не лесбиянка, я не люблю тебя!" В итоге заглавная героиня, коварно соблазненная и отвергнутая, сводит счеты с жизнью, а Фил и Хелен благоразумно решают не отказываться от огромного состояния покойной.
Ставка в дебютном фильме русского англичанина, клипмейкера Роберта Кромби, снятого в паре с украинским оператором-постановщиком Багиром Рафиевым, сделана на молодых актеров, еще не обративших на себя внимание зрителей и кинокритиков: американцы Авалон Бери и Тодд Солей успели до этого засветиться только в нескольких телепроектах у себя на родине, россиянка Людмила Ширяева тоже не так давно пришла в кино с телевидения.
На экране душераздирающая история их любви выглядит как затянувшийся рекламный клип — со всей присущей этому жанру цветистостью и избыточностью. Очевидно, режиссер с рекламной стилистикой сроднился настолько, что и картину свою складывает из рекламных роликов. Большую часть фильма в кадре мелькают крупные планы частей тела, чуть реже камера липнет к нюансам интерьера и декора. Еще один серьезный недостаток картины — диалоги, за которые выдается пачка нравоучительных афоризмов вроде "удовольствие — это хорошо, боль — это плохо, стыд — ничто", "главное для художника — не то, что даешь, а то, что получаешь".
Актерский дебют трех главных героев, увы, также можно считать несостоявшимся: безмозглые и безъюморные романтические персонажи разговаривают, как манекены, если бы манекены умели разговаривать. Единственный полноценный актер в фильме — Богдан Ступка, который не то чтобы спасает этот безнадежный проект, однако действует подобно грелке со льдом, приложенной к подбитому глазу: хоть вывеска безнадежно испорчена, а все же полегче. Главным героям немного приоткрыть свои таланты удается только в постельных сценах — некоторые из них полны такой неги и непосредственности, что у морально нестойких зрителей, верно, должно ощутимо прихватывать сердце. Да и крымские пейзажи, прикинувшиеся греческими, чудо как хороши.