Событие недели — "Я обслуживал английского короля" (Obsluhovl jsem anglickeno krale, 2006) 70-летнего классика кинематографа "пражской весны" Иржи Менцеля, экранизация романа одного из лучших чешских писателей Богумила Грабала (25 февраля, "Культура", 23.15, ****). В 1966 году их сотрудничество принесло Менцелю "Оскар" за лирическую военную трагикомедию "Поезда под пристальным наблюдением". С тех пор, в отличие от многих коллег-ровесников, Менцель ничуть не растерял ни специфического чешского юмора, ни пряного жизнелюбия, ни интереса к истории ХХ века, увиденной глазами "маленького человека". На этот раз пертурбации чешской истории переживает официант Ян. Он вроде бы чистой воды приспособленец, а в годы немецкой оккупации даже коллаборационист, но осудить его как-то рука не поднимается. В нем есть жуликоватое обаяние, в его аферах — наивный артистизм: его карьера начинается с того, что, торгуя сосисками на полустанке, он так медленно отсчитывает сдачу, что "не успевает" отсчитать ее до того, как поезд трогается с места. Начав с присвоенных таким образом копеечек, он станет-таки миллионером, но как на грех в 1948 году, когда власть захватят коммунисты и отправят нувориша в лагерь. Менцель, безусловно, разделяет и женолюбие Яна, но в пикантных сценах, прежде всего сцене замечательного "эротического банкета", нет ни капли старческого вуайеризма. А когда Менцель играет с фактурой фильма, вдруг переходя на язык немого кино, чувствуется, что работа по-прежнему доставляет ему искреннее удовольствие. Второе событие — "Монгол" (2007) Сергея Бодрова, фильм о юных годах Чингисхана, очень достойно представляющий в финале "Оскара" Казахстан (24 февраля, "Россия", 20.20, ***). Это идеальный, хотя и холодный, вряд ли способный вызвать эмоции "евразийский" продукт. Каждый кадр выстроен чуть ли не по законам классической живописи. Съемки степей завораживающе красивы. И даже сцена финальной битвы, специфика которой, очевидно, объяснима недостатком средств, кажется режиссерской находкой: сражение происходит во мгле солнечного затмения. Эстетический "лед" растопляет лишь персонаж названого брата, а затем и врага Чингисхана. Бреющийся наголо острющей саблей, щеголяющий с серьгой в ухе и парчовых халатах, с постоянно смеющимися глазами, он кажется выходцем из какого-то другого фильма, с иронией относящимся к кровавым степным страстям. Собственно говоря, герой становится Чингисханом лишь в финале. А до этого он, как ни странно, напоминает героя раннего фильма Сергея Бодрова "СЭР". Как и мальчик из давнего фильма, юный Чингисхан все время бежит, попадает из одного узилища в другое и спасается лишь мечтой о мировом господстве. Он так поглощен своей миссией, что даже не тратит лишних эмоций, узнав после спасения из очередного плена, что за время его многолетнего отсутствия любящая жена успела нарожать детей. Ему и хотелось бы сочувствовать, как сочувствуешь экранным лузерам, но только вот мечта его никакого сочувствия не вызывает. И это, пожалуй, единственный принципиальный упрек, который можно предъявить этому, редкому в наши дни образцу большого исторического кино.
Телекино с Михаилом Трофименковым
Событие недели — "Я обслуживал английского короля" (Obsluhovl jsem anglickeno krale, 2006) 70-летнего классика кинематографа "пражской весны" Иржи Менцеля, экранизация романа одного из лучших чешских писателей Богумила Грабала (25 февраля, "Культура", 23.15, ****). В 1966 году их сотрудничество принесло Менцелю "Оскар" за лирическую военную трагикомедию "Поезда под пристальным наблюдением". С тех пор, в отличие от многих коллег-ровесников, Менцель ничуть не растерял ни специфического чешского юмора, ни пряного жизнелюбия, ни интереса к истории ХХ века, увиденной глазами "маленького человека". На этот раз пертурбации чешской истории переживает официант Ян. Он вроде бы чистой воды приспособленец, а в годы немецкой оккупации даже коллаборационист, но осудить его как-то рука не поднимается. В нем есть жуликоватое обаяние, в его аферах — наивный артистизм: его карьера начинается с того, что, торгуя сосисками на полустанке, он так медленно отсчитывает сдачу, что "не успевает" отсчитать ее до того, как поезд трогается с места. Начав с присвоенных таким образом копеечек, он станет-таки миллионером, но как на грех в 1948 году, когда власть захватят коммунисты и отправят нувориша в лагерь. Менцель, безусловно, разделяет и женолюбие Яна, но в пикантных сценах, прежде всего сцене замечательного "эротического банкета", нет ни капли старческого вуайеризма. А когда Менцель играет с фактурой фильма, вдруг переходя на язык немого кино, чувствуется, что работа по-прежнему доставляет ему искреннее удовольствие. Второе событие — "Монгол" (2007) Сергея Бодрова, фильм о юных годах Чингисхана, очень достойно представляющий в финале "Оскара" Казахстан (24 февраля, "Россия", 20.20, ***). Это идеальный, хотя и холодный, вряд ли способный вызвать эмоции "евразийский" продукт. Каждый кадр выстроен чуть ли не по законам классической живописи. Съемки степей завораживающе красивы. И даже сцена финальной битвы, специфика которой, очевидно, объяснима недостатком средств, кажется режиссерской находкой: сражение происходит во мгле солнечного затмения. Эстетический "лед" растопляет лишь персонаж названого брата, а затем и врага Чингисхана. Бреющийся наголо острющей саблей, щеголяющий с серьгой в ухе и парчовых халатах, с постоянно смеющимися глазами, он кажется выходцем из какого-то другого фильма, с иронией относящимся к кровавым степным страстям. Собственно говоря, герой становится Чингисханом лишь в финале. А до этого он, как ни странно, напоминает героя раннего фильма Сергея Бодрова "СЭР". Как и мальчик из давнего фильма, юный Чингисхан все время бежит, попадает из одного узилища в другое и спасается лишь мечтой о мировом господстве. Он так поглощен своей миссией, что даже не тратит лишних эмоций, узнав после спасения из очередного плена, что за время его многолетнего отсутствия любящая жена успела нарожать детей. Ему и хотелось бы сочувствовать, как сочувствуешь экранным лузерам, но только вот мечта его никакого сочувствия не вызывает. И это, пожалуй, единственный принципиальный упрек, который можно предъявить этому, редкому в наши дни образцу большого исторического кино.