Фестиваль опера
На Новой сцене Большого театра Мариинский театр показал оперу Рихарда Штрауса "Электра". Тем самым дан старт конкурсу "Золотой маски", в котором сразу же, по мнению РОМАНА Ъ-ДОЛЖАНСКОГО, обозначился один из главных претендентов на победу.
Официально "Золотая маска", как и было объявлено ранее, стартует в конце марта. Но правило, которому фестиваль строго следовал в первые годы своего существования — не сумел показаться в Москве в назначенные сроки, значит, не участвуешь в конкурсе,— давно забыто. Послабление, впрочем, делается лишь музыкальным театрам, графики которых расписываются задолго до объявления "масочной" афиши. Прежде всего, конечно, Мариинскому театру. Валерий Гергиев вот уже несколько лет не только не разрешает выдвигать себя в номинации "Лучший дирижер", но и не позволяет смешивать свой театр с иными театрами-участниками. Коих в самые напряженные дни фестиваля бывает чуть ли не десяток сразу.
Так что Мариинка давно взяла за правило являться на "Маску" заранее. Надо сказать, что пресловутая плотность графика маэстро Гергиева в прошлые годы, бывало, служила дурную службу фестивалю — и на московских "масочных" показах оркестр звучал вовсе не так прекрасно, как от него ждали. К счастью, на "Электру" господин Гергиев прилетел в отличной форме, и звучал Рихард Штраус в этот вечер объемно, детально, трагически-мощно. Кстати, для оперы "Электра" оркестр нужен не только необычно большой, но и очень "требовательный" — с большим количеством ориентальных, экзотических инструментов. В Мариинке все инструменты даже не помещаются в оркестровую яму, и ударные отсаживают в боковые ложи. На новой сцене Большого как-то разместились, и, как оказалось, без потерь для качества звука.
"Электра" для Валерия Гергиева — проект очевидно амбициозный: опера Штрауса, написанная на либретто знаменитого декадента Гуго фон Гофмансталя, была впервые поставлена в России именно на Мариинской сцене. Правда, тот спектакль Всеволода Мейерхольда в декорациях Головина прошел всего несколько раз — и в последующие почти сто лет русская сцена не знала новой "Электры". Возвратить Петербургу (а теперь, значит, и Москве) наэлектризованную страстями начала прошлого века оперу Штрауса господин Гергиев поручил двум именитым англичанам — режиссеру Джонатану Кенту и сценографу Полу Брауну. Можно сказать, что у спектакля три героя — дирижер Гергиев, сценограф Браун и истово исполнившая заглавную партию Лариса Гоголевская.
Когда-то Александр Головин черпал вдохновение для "Электры" в рисунках на античных вазах — герои оперы все-таки оставались для него персонажами мифа об Атридах. Пол Браун показывает нам мир времен Гофмансталя и Штрауса. Грандиозная декорация господина Брауна едва уместилась на сцене: он построил для "Электры" богатейший буржуазный дом с красивой лестницей, огромными окнами, роскошными дверями и люстрой. Целая армия уборщиц в зеленых халатиках нужна для того, чтобы драить всю эту красоту. В этом доме живет убившая своего мужа Агамемнона мать сестер Электры и Хризотемиды "царица" Клитемнестра — хозяйка салона и устроительница званых вечеров для неотличимых друг от друга дам в шуршащих платьях и меховых накидках.
Однако ее роскошное жилище висит буквально над бездной: в центре лестничного вестибюля зияет, точно последствие взрыва, огромная дыра, открывающая ход в полузаваленный барахлом подпол. Гора старых вещей, обломков мебели и мусора образует лестницу, ведущую в темный подвал-преисподнюю, где живет одержимая жаждой мести за отца Электра — хмурая, бесформенная, с растрепанными волосами женщина неопределенного возраста, одетая в красные тренировочные штаны с лампасами и рубашку-мешок, поверх которого она так любит надеть китель убитого отца. Нора, где живет героиня,— и след войны, и наглядная метафора того, что психоанализ (Зигмунд Фрейд был всего на восемь лет старше Рихарда Штрауса) называет "комплексом Электры". Главная реликвия женщины — чемодан с вещами отца. Любимое занятие — смотреть на экране слайды с изображениями живого Агамемнона.
Про Ларису Гоголевскую хочется в связи с этой работой говорить только в превосходных степенях — что-нибудь вроде того, что это роль-подвиг. Мало того что особенности партии Электры таковы, что вообще мало чей (среди современных российских певиц) голос в состоянии физически осилить весь ее объем. Но госпожа Гоголевская не просто сильно и полнокровно "исполняет" тяжелейшую партию, она демонстрирует и свое выдающееся драматическое дарование. Ее угрюмая героиня оказывается не столько искательницей высшей справедливости, сколько жертвой одной разрушительной страсти, которой в данном случае становится страсть возмездия. Когда дело будет сделано — брат Орест, убивающий мать и ее любовника Эгиста, похож на пресловутого "черного человека",— Электра почувствует не радость, а изнеможение. Весть о смерти Клитемнестры она, обмякшая и опустошенная, выслушала почти безучастно. Исполнитель бессудного приговора, пошатываясь, ушел прочь из дома, сестра взахлеб рассказывала о шумном торжестве челяди, а Электра билась в страшном припадке, пока не упала замертво. Публика же, напротив, повскакала со своих мест с криками "браво".