Последний призрак российской действительности в новом романе Сергея Болмата "Близкие люди" — это профессор социологии, вещающий с телеэкрана о порочности либерального капитализма. Один из болматовских героев, который все еще балуется просмотром нашего тэвэ в немецком городе Дортмунде, в негодовании отворачивается от экрана. "Близкие люди" знаменуют некоторое подведение итогов в творчестве проживающего в Кельне российского писателя Сергея Болмата: действие первого его романа "Сами по себе" разворачивалось в Петербурге, второй роман в соответствии с заглавием как будто зависал в воздухе между Россией и Германией, откуда были родом его герои. Наконец, новый роман грузно приземлился на немецкой земле.
Переход к оседлости поначалу идет "Близким людям" на пользу. Сергей Болмат, в начале 2000-х предпочитавший поражать воображение неискушенного отечественного читателя кинематографичными и несколько вторичными персонажами вроде вооруженной пистолетом беременной блондинки-кореянки, выбирает в главные герои симпатичного в своей заурядности немца средних лет. Феликс Доппель, само воплощение здравого смысла, тем не менее отыскал себе в России богемную и непредсказуемую жену Лизу. Вместе с супругой он получил еще в меру эксцентричную падчерицу Катю, а также жуликоватого тестя Льва Ефимовича — того самого телезрителя, который, вовремя оценив пользу либерального капитализма, так подсуетился с пособиями по безработице, что обставил зятька с его добропорядочной зарплатой. Весело вычерченную карикатуру дополняет еще один русский приятель — поэт Кишечников, которого "в России каждый интеллигентный человек знает и которого президент два раза цитировал". К этой характеристике остается только добавить, что громкой декламацией одного и того же стихотворения такого вот Кишечникова уже давно пытают пассажиров столичного метро. Тесть, к тому же заядлый геймер, не дает Феликсу поработать за компьютером, жена вечно где-то пропадает, падчерица пугает своими подростковыми комплексами. В общем, благодатный материал для эмигрантской комедии. Но автору этого явно недостаточно — эпитету "близкий" он устраивает более радикальную проверку на прочность.
В дортмундской квартире обнаруживается замаскированная под кофе тонна кокаина, след от которого тянется к тому же Кишечникову. Дальше роман становится проходным двором для всевозможных бандитов, полицейских и двойных агентов. Все они перед тем, как что-то предпринять, долго разглагольствуют о смысле жизни и общественном мироустройстве. Так что вместе с белым порошком герои получают и груз все тех же киношных реминисценций (от Фассбиндера до Тарантино), соответствие которым и будет придавать хоть какую-то логику дальнейшей беспорядочной заварушке. Читается все это не без зевоты. Некоторые члены семьи вообще куда-то немотивированно исчезают — почему-то автор не проявил последовательности и на манер фильма "От заката до рассвета" не скормил не предусмотренных финалом родственничков кровожадным упырям. Впрочем, Сергей Болмат предусмотрел и такие претензии — и вот уже в мирном Дортмунде гремит спасительный взрыв.
Немецкий писатель и журналист Вольфганг Бюшер, двинувшийся в обратном болматовскому направлении — из Германии в Россию, чем-то очень напоминает трогательного Феликса из "Близких людей". Храбрый немец отправился в далекий путь пешком, а вместе с необходимыми предметами гигиены прихватил еще и блокнот. Он прошел через Польшу и Белоруссию и везде собирал истории и фиксировал свои ощущения.
Решившись на это чреватое многими мозолями предприятие, он разом перещеголял и Франческо Альгаротти, и Астольфа де Кюстина, и Льюиса Кэрролла. Минимум комфорта повышал точность высказываний. Например, где-то на российских просторах он было достал блокнот и присел на раскладной стульчик, что пустовал у придорожного прилавка. И, конечно, тут же был обруган вернувшейся к своему рабочему месту торговкой. Напротив, в Москве скромного паломника взял в оборот хлебосольный нувориш: "К вечеру человек, добиравшийся до Москвы пешком, превратился в человека, которого у подъезда гостиницы всегда ожидал роскошный автомобиль". Вольфгангу Бюшеру даже не приходилось раздавать оценки. Достаточно было того, что думали о нем самом другие. Одна гордая полячка попрекнула его за безделье. В Белоруссии ему, чей дед погиб на войне, напомнили: "Ты на партизанской земле!". А в России просили поменять доллары. Лишь однажды путешественник не сдержался и воскликнул: "Безысходность, сплошная безысходность. Полное отсутствие формы и красоты. Здесь бесконечно больше сил, чем у меня дома, уходит на то, чтобы не опуститься". Но потом, спохватившись, подробно и с вежливым любопытством описал чудодейственную икону в доме одного игумена: "Они живут среди чудес, как иные живут среди мебели и повседневных забот".
Сергей Болмат. Близкие люди. М.: АСТ, 2008
Вольфганг Бюшер. Берлин--Москва. Пешее путешествие / Перевод с немецкого Натальи Вавилиной и Александра Глухова. М.: Европейские издания, 2008