Выставка живопись
В Крокин-галерее открылась выставка Константина Батынкова "Москва" — размышление о сегодняшнем состоянии города. На выставке побывал ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.
Константин Батынков — художник очень хорошо известный. Он работает иллюстратором в авторитетном экономическом еженедельнике и сотрудничает с рядом других изданий, что обеспечивает ему стабильный интерес со стороны менеджеров среднего и выше среднего уровня, как госслужащих, так и частного сектора. С искусствоведческой точки зрения он так однообразно продуктивен, что иногда производит впечатление известной невыносимости даже на тех, кто когда-то им восхищался. Но с точки зрения бизнеса он персонаж рентабельный. Понятно, что разумнее вкладываться в человека, который производит примерно одно и то же в товарных количествах и со стабильным качеством, чем в кого-то, кто делает мало, разное и не застрахован от срывов. Так что его выставки бывают в той или иной галерее примерно раз в два месяца, теперь вот в Крокин-галерее.
Тема нынешней выставки — "Москва". Представлено порядка 20 архитектурных фантазий, холсты, от крупных, полтора на метр, до небольших, сорок на шестьдесят. Холсты монохромные, изображают крупные здания, стройки, тяжелую ситуацию на дорогах. Поскольку в целом город на этих холстах выглядит нелицеприятно, даже антигуманно и эта антигуманность является следствием деятельности московского архитектурно-строительного комплекса, то кроме обычного состава посетителей вернисажей в Крокин-галерее также появились и охранники памятников, и вообще прогрессивно мыслящие интеллектуалы, озабоченные сохранением старины.
Вообще-то, честно сказать, я считаю куда более значимыми работы Константина Батынкова именно для упомянутого авторитетного экономического еженедельника этатистского толка. Там создается оригинальный миф сегодняшней России. Создается он из сочетания текстов политико-экономических аналитиков с картинками Константина Батынкова. В текстах любое явление оказывается в целом нормальным, серьезно фундированным, подкрепленным статистикой и базовыми законами экономполитики, то есть весьма респектабельным, хотя при этом есть элемент публицистической нервозности в отношении кого-то, кто думает об описанном явлении как-то иначе. То есть в общем-то стандартная риторика сознательного избирателя "ЕдРо". Рядом появляется картинка, где грустные монстры в состоянии утренней непроясненности сознания делают примерно то, о чем говорится в тексте,— потребляют, производят, что-то куда-то вкладывают и оттуда это вынимают. Так что в целом от еженедельника создается следующее впечатление: хотя эти люди и изображают, что они, вооружившись качественным интеллектуальным инструментарием, понимают сложные экономполитические процессы и даже ими управляют, про себя-то они знают, что они монстры в состоянии полудремы, делающие незнамо что по инерции. Мне кажется, это весьма точное изображение путинской России, сидящей на нефтяной игле.
Но тут, увы, вовсе не этот материал, а Москва. Мне кажется, что для понимания этой выставки ключевой должна являться фраза Константина Батынкова, произнесенная им в одном недавнем интервью: "У художника руки рисуют и руки опережают мысль". Здесь как раз и представлен документ такого опережения. В авторском послании к выставке художник предается сетованиям об исчезновении старой Москвы, так что мысль его движется по сравнительно стандартному кругу. Руки же ее радикально опередили и нарисовали что-то другое, хотя еще не знают что.
Стоит чуть-чуть проанализировать визуальный ряд, представленный Батынковым, и окажется, что перед нами сравнительно стандартный набор утопий. По генезису они разнообразны. Вид на Останкинскую башню из Ботанического сада напоминает романтическую шестидесятническую иллюстрацию к роману о покорении Марса, что-то вроде "Страны багровых туч" братьев Стругацких. Виды строящихся башен как-то непосредственно вытекают из Якова Чернихова. Транспортный коллапс рифмуется с позитивными зарисовками налаживающегося транспорта эпохи ранней индустриализации, создававшимися художниками группы ОСТ. Храм Христа Спасителя — с патриотической утопией ретроразвития Москвы, созданной в конце 1970-х Борисом Ереминым. И так далее.
Художник думает, что он скорбит об исчезновении старой Москвы, на самом деле он меланхолически перебирает утопии. Прописанные здесь, в Москве, в прошлом, версии будущего. Стиль Константина Батынкова размыт, его виды Москвы продолжают бесконечные импрессионистические виды городов, которые в ХХ веке производились квадратными километрами. Но там обычно какие-то цветовые и световые акценты, придающие городу некую мимолетную привлекательность или симпатичную таинственность, в чем и состоит известное обаяние импрессионизма. У художника Батынкова все монохромное, серо-черно-белое, и уж вовсе не обаятельное. Человек ходит по городу, видит где-то в небесах какие-то зажигательные в прошлом версии будущего и чувствует, что все это какая-то серая дрянь, мерзкие фантомы похмельного утра.
Вероятно, можно было бы как-то это куда-то додумать, связать с этими сонливыми грустными монстрами, которые репрезентируют у Батынкова сегодняшнюю экономическую и политическую жизнь, и довести до чего-то более артикулированного. Что-то есть в этом образе страны, стабильно строящей предсказуемое будущее устойчивого развития, которое она воспринимает как серую мразь. Но до этого там не доходит: когда думают руки, мысль получается короткой.