Выставка живопись
В московской галерее "Дом Нащокина" открылась выставка "Александр Древин и Надежда Удальцова. Вопреки эпохе", объединившая работы художников-супругов из нескольких частных российских собраний. На выставке побывала ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Возможность увидеть произведения Александра Древина и Надежды Удальцовой предоставляется ценителям русского авангарда не то чтобы редко. Академическая ретроспектива Александра Древина несколько лет назад прошла в Третьяковке, подробную экспозицию его графики показывала галерея Г.О.С.Т., а тот же "Дом Нащокина" выставлял его произведения на выставке "Русские экспрессионисты" в довольно-таки прихотливом соединении с Артуром Фонвизиным и Анатолием Зверевым. Что касается Надежды Удальцовой, то произведения этой художницы, бывшей в самом центре бурной художественной жизни русского авангарда, так или иначе были представлены на многих самых хитовых музейных выставках последнего десятилетия — будь то "Амазонки русского авангарда", "Бубновый валет" или же фундаментальный международный проект "Cubisme--Кубизм--Kubismus".
Однако галерея "Дом Нащокина" настаивает на том, что их выставка является в своем роде новаторской: они первыми решили представить художников прежде всего как семейную пару. Александр Древин и Надежда Удальцова познакомились в 1918 году — они вместе работали в Наркомпросе, преподавали во ВХУТЕМАСе и участвовали в одних и тех же выставках. И прожили вместе до гибели Древина — в 1938 году его расстреляли по обвинению в участии в контрреволюционном заговоре. Таковым было сочтено латышское культурно-просветительское общество "Прометей", участником которого был художник. Надежде Удальцовой, дожившей до 1961 года, удалось спасти многие работы Александра Древина, выдавая их за свои собственные.
Выставка в "Доме Нащокина" — экспозиция, в общем, домашняя. Галерея представляет не столько наиболее программные вещи художников, сколько те их произведения, которые оказались в доступных ей частных коллекциях. Обещали, что на выставке будет и несколько вещей Александра Древина из собрания Третьяковки, но к вернисажу в "Дом Нащокина" их не привезли. Но и "частный" Древин выглядит куда ярче, чем "частная" Удальцова, чьи лучшие вещи все же находятся в музейных собраниях.
На выставке можно видеть несколько действительно впечатляющих работ Александра Древина. "Всадники" 1929 года, чьи фигуры не столько написаны, сколько вылеплены, как из глины, из густых масляных мазков, кажутся порожденными теми же тектоническими процессами, что и горный пейзаж, на фоне которого едва различимы их силуэты. Столь же мучительно и медленно рождаются из вязкой, как глина или тесто, красочной материи и другие его пейзажи — "Дорога" середины 1920-х, "Сухая береза" 1929 года, "Армения" 1933-1934 годов, неожиданно напоминающая уже не экспрессионизм, а сюрреализм, например подверженные пугающим метаморфозам тягучие ландшафты Макса Эрнста и Ива Танги. И даже во вполне рутинных этюдах едва ли не шишкинских среднерусских пейзажей можно при некотором усилии различить ту же напряженную трудность бытия.
Вещи Надежды Удальцовой, попавшие на выставку, впечатляют куда меньше. К периоду их совместной с Древиным жизни относятся далеко не все из представленных в "Доме Нащокина" произведений — в основном это опять-таки вполне дежурные пейзажные этюды. Наиболее запоминаются не они, а ряд женских портретов, созданных художницей на протяжении нескольких десятилетий — с 1930 года, которым датирована "Алтайка" в национальном костюме, до 1957-го, когда Удальцова пишет "Девушку в желтом". Но, развешанные рядом, все эти очень разные женщины — обнаженные и одетые, красивые или "фактурные", профессиональные натурщицы и знакомые художницы — поражают общим выражением лиц, тяжелым взглядом, невыносимой усталостью от той трудности бытия, которой проникнуты пейзажи Древина.