В Театре имени Моссовета поставили спектакль, который может быть признан самой смешной постановкой в городе. "Шум за сценой" для афиши Театра имени Моссовета не новинка. Правда, лет десять оно в репертуаре не появлялось. Но зато предыдущие десять лет эта пьеса исправно кормила театр в саду "Эрмитаж". Тот, старый спектакль был поставлен режиссером Инной Данкман, нынешняя же премьера — дело рук Павла Хомского (худрук Театра Моссовета и этой постановки) и Александра Ленькова (режиссер).
В Театре имени Моссовета гостей уверяют, что показывают не возобновление, а новую версию. Памятливые зануды могут, конечно, сравнивая два спектакля, найти у них общие черты. Тем более что Елена Валюшкина и Александр Леньков, игравшие в старой версии, заняты и в новой — только перешли на персонажей постарше. Но все-таки сравнительный анализ "Шумов за сценой" — пустое занятие: театр же возвращается не к "Гамлету" или "Вишневому саду". И зритель идет на этот спектакль не за тем, чтобы размышлять о течении времени и смене вех в искусстве. Он идет просто посмеяться.
"Шум за сценой" — образцовая комедия положений, наверное, одна из лучших в мировой драматургии. Особенно соблазнительна она еще и потому, что действие ее происходит как раз в театре и ставят там комедию положений. В первой части мы присутствуем на репетиции: режиссер Ллойд Даллас готовит для гастрольного чеса какую-то глупейшую пьеску — в загородный дом, за которым следит рассеянная экономка, под видом арендаторов приезжает парочка молодых любовников. Как на беду, в это время возвращаются хозяева, которые скрываются от налоговых инспекторов и, следовательно, не хотят быть замеченными никем. Еще чуть позже в окно залезает вор, который узнает в одной из героинь свою дочь. В общем, страшная дрянь.
Постепенно выясняется, что интриги (в основном любовные) в самой труппе гораздо запутаннее, чем интрига репетируемой пьесы. От одного из актеров ушла жена, кто-то в кого-то влюблен, кто-то страшно ревнует, а немолодой исполнитель роли вора спивается. Выяснять отношения актеры предпочитают прямо во время спектакля, за кулисами. Именно оттуда зритель во второй части пьесы наблюдает за героями "Шума за сценой". Разумеется, они опаздывают к своим выходам, путают двери, не вовремя выносят на сцену реквизит — нелепости и комические недоразумения громоздятся одно на другое. В третьей части мы (дело происходит спустя еще несколько гастрольных вечеров) видим сам спектакль "лицом". И можно только догадываться, какой хаос творится в это время за сценой — потому что на самой сцене происходит уже просто черт знает что.
Ничего смешнее, чем "Шум за сценой", за последнее время в столичных театрах не появлялось. В этой бездумной комедии нет ни сатиры на театральные нравы, ни претенциозных "размышлений", ни нравоучений (хотя сам Майкл Фрейн, между прочим, писатель весьма серьезный — он не только автор известных романов, но и переводчик Чехова на английский язык), ни намеков на сегодняшнюю реальность. Но есть честное, последовательное и не омраченное никакой задней мыслью желание выжать из пьесы как можно больше уморительных гэгов. Исполняется спектакль достойно — комедийно-насыщенно, однако без пошлого актерского кривлянья. Поэтому работают в спектакле на славу не только откровенные "приколы" — вроде трех воров вместо одного, влезающих с одинаковым текстом в окно,— но и такие незначительные детали, как чья-то высунувшаяся из двери рука, настойчиво зовущая со сцены заигравшегося невпопад персонажа.