Выдающийся фильм золотого века Голливуда "Касабланка" вышел на экраны в январе 1943 года, в разгар второй мировой войны. Картина имела оглушительный успех, получила три премии "Оскар" и сразу стала классикой. Пересмотрев ее в очередной раз, корреспондент "Ъ-Настоящей игры" Ольга Хвостунова задумалась над тем, зачем главному герою Ричарду Блэйну понадобилось нелегальное казино.
Фильм
"Касабланка" была снята по мотивам пьесы "Все приходят к Рику", написанной в 1941 году нью-йоркскими писателями Мюрреем Бернеттом и Джоан Элисон. Не найдя продюсера для постановки пьесы на Бродвее, писатели продали сценарий компании Warner Brothers за скромную сумму — $20 тыс. Режиссером картины был выбран Майкл Кертиц, выходец из Австро-Венгрии еврейского происхождения. На съемочной площадке Майкл Кертиц нередко повторял, что "понятия не имеет, о чем вся эта история", поскольку его интересовали только образы, "кадры, запоминающиеся, как выстрелы". Пожалуй, он немного лукавил, поскольку многие его родственники в Европе в 1940-е годы оказались беженцами или были расстреляны нацистами, в то время как он сам счастливо избежал подобной участи, эмигрировав в США в начале 1920-х годов. Эти факты не могли не повлиять на режиссерские решения Кертица, и именно поэтому в "Касабланке" создается образ Америки как далекой благословенной страны, куда все отчаянно стремятся попасть из оккупированной нацистами Европы, чтобы обрести беззаботную и спокойную жизнь. А американцы — это "люди дела", которые знают, какой бизнес выгоден и как его вести, но при этом не лишенные сентиментальности.
Фильм пришелся кстати и потому, что американцы только что пережили Перл-Харбор — патриотический пафос оказался очень востребован зрительской аудиторией в США. При этом найти образ соотечественника в мультинациональном коктейле, которым является "Касабланка", мог бы практически каждый европеец — немец, француз, англичанин, итальянец, голландец, болгарин и даже русский (русские представлены образом бармена Саши с подобострастной физиономией буфетчика дореволюционной России), что обеспечило фильму кассовый успех и за рубежом.
Основное действие фильма разворачивается в Касабланке — стратегически важном городе французского Марокко. Во время второй мировой войны тысячи беженцев устремились в Америку. Крупнейшим перевалочным пунктом стал Лиссабон. Однако прямая дорога туда для многих была закрыта, поэтому сложился мучительно долгий обходной путь — из Парижа в Марсель, затем через Средиземное море в алжирский порт Оран, откуда по кромке Северной Африки можно было добраться в Касабланку, на момент съемок фильма (1942 год) еще не оккупированную территорию Франции. И уже оттуда попасть в Лиссабон. Касабланка превратилась в новый Вавилон, панъевропейский лагерь страждущих, движимых надеждой на скорейшее бегство на новый материк.
Именно в Касабланке редкие счастливчики — при помощи денег, связей или благодаря удаче — все же могли получить выездные визы, чтобы добраться до Лиссабона и потом до Нового Света. Остальным приходилось ждать счастливого случая, некоторым из них — слишком долго. И элементы рулеточной случайности, авантюризма, тесно сплетенного с отчаянием, во многом определяют сюжетные повороты "Касабланки".
Американское кафе
В кинематографической Касабланке есть место, куда приходят представители Старого Света, направившие свои взоры на Новый. Это "Американское кафе Рика" (Rick`s Cafe Americain). "Все приходят к Рику",— замечает один из персонажей фильма, префект французской полиции капитан Рено (Клод Рэн). Здесь встречаются, чтобы обсудить одну проблему, решением которой озабочено все некоренное население города: как добраться до Лиссабона. За каждым столиком разворачивается драма.
Англичанка пытается продать свое обручальное кольцо с бриллиантом равнодушному марокканскому ювелиру. Он дает ей 2400 франков, но этого не хватит на покупку выездных документов. Она пытается его уговорить поднять стоимость. Но ювелир отказывается: "Мадам, бриллианты сегодня — как наркотики на рынке. Все продают бриллианты. 2400 франков — моя цена". Джентльмен за соседним столиком сокрушенно обращается в пустоту: "Ожидание бесконечно, я никогда отсюда не выберусь, я умру в Касабланке!" Рядом два подозрительного вида доминошника, склонив головы, обсуждают детали нелегального выезда. Чуть поодаль тщедушный марокканец обещает пухлому немцу в золотом пенсне за 15 тыс. франков переправить его на рыбацкой лодке из Сантьяго в Лиссабон. Немец, трепеща, шепчет слова благодарности...
Так выглядит "Американское кафе Рика" в 1941 году. Но это только внешняя, открытая для всех сторона. На самом деле это не совсем кафе. Это ресторан, бар, ночной клуб — и казино. За незаметной дверью в дальнем конце зала скрыт другой мир. Это мир, в котором сверкают бриллианты, пестрят роскошные туалеты и дорогие костюмы, клубится табачный дым и крутится рулетка. Это мир, где все in style и где выездные документы не являются ни проблемой, ни темой разговора — только вход в казино обходится в 1 тыс. франков.
Есть, правда, одна небольшая проблема: казино в кафе Рика подпольное (игорный бизнес в Марокко легализовали спустя почти 15 лет). Но и она не столь остра, ведь нередкий гость за игровым столом — префект полиции капитан Рено.
Посетители часто просят позвать хозяина казино Рика выпить с ними за компанию, однако у Рика жесткое правило (он изменил ему лишь однажды) — никогда не пить с клиентами. Его принципиальность, скрытность и снобизм интригуют женщин и раздражают мужчин. И им всем хочется понять, что это за человек и что им движет.
Рик
Циника и харизматика Ричарда Блэйна (в исполнении Хэмфри Богарта), или Рика, трудно удивить. Ему 37 лет, он сдержан, величественно небрежен и молчалив. Он носит шляпы и тренчи. Много курит, играет в шахматы сам с собой, но никогда — в рулетку.
Прошлое Рика туманно. Уроженец Нью-Йорка, он не имеет возможности вернуться в родную страну. Его называют "испорченным американцем", а его скупые высказывания о стране выдают его горечь, испытываемую из-за изгнания: "Во Франции, когда бьются об заклад, ставят целый франк, а в Америке — всего лишь пенни. Видимо, это все, чего они стоят". "Если сейчас декабрь 1941 года в Касабланке, который час в Нью-Йорке? Там наверняка спят. По всей Америке все наверняка спят".
В 1935 году Рик поставлял оружие для борьбы с итальянской оккупацией Эфиопии, а в 1936-м сражался в Испании против нацистов, за что попал в черный список нацистской партии. Затем жил в Париже, но вынужден был бежать с началом оккупации.
В Касабланке Рик соблюдает нейтралитет, не поддерживая ни одну из политических сил. Он постоянно повторяет, что не поставит себя под удар ради нацистов, или коллаборационистов, или чехословацких партизан. Свои поступки он объясняет стремлением к выгоде или собственной прихотью. Но однажды Рик все же выказывает неприязнь к нацистам. Когда немецкие офицеры затягивают гимн Третьего рейха, он позволяет находящемуся в кафе подпольному борцу с нацистами Виктору Лазло (Пол Хенрид) спеть "Марсельезу". Французский гимн подхватывают почти все завсегдатаи, и немцам приходится замолчать.
В своем снобизме Рик практически неуязвим, однако проницательный капитан Рено угадывает в нем чувствительную натуру. У Рика действительно есть одна слабость — Илза Лунд (Ингрид Бергман), женщина, которую он безмерно любил в Париже и которая однажды исчезла из его жизни без объяснения причин. Эта слабость Рика становится очевидной с появлением Илзы в его кафе в сопровождении Виктора Лазло. Именно с Илзой он соглашается выпить, единственный раз изменив своим правилам. И именно ради нее и ради сохранения жизни Лазло, живущего благородной целью, Рик, рискуя собой, достает им выездные документы.
О такой доброте Рика знают только люди, работающие на него. Они безмерно ему преданы — и исполнитель джаза Сэм, и управляющий рестораном Карл, и крупье казино Эмиль, и бармен Саша. Его слово для них закон, но это результат огромного уважения, граничащего с обожанием. Рик отвечает им взаимностью. Когда майор Штрассер, уязвленный победой "Марсельезы" в соревновании гимнов, приказывает закрыть "Американское кафе", Рик сохраняет всем служащим зарплату на две недели вперед.
Фактор казино
В "Американском кафе" Рик полноправный властитель, определяющий правила игры для посетителей. В казино он сам проводит фейс-контроль, выбирая посетителей согласно личным предпочтениям. Он впускает скромную турецкую пару среднего достатка и отказывает напыщенному немецкому франту, который тут же начинает размахивать купюрами и возмущаться, что был во всех казино от Гонолулу до Берлина и не потерпит подобного отношения. Но лощеного дебошира выпроваживают за дверь, и в нее протискивается жалкого вида авантюрист по имени Угарте, зарабатывающий на подделках выездных документов, но тем не менее являющийся постоянным гостем казино.
Казино для Рика не просто способ заработать денег, хотя прибыль от казино существенно облегчает его жизнь. Казино привлекательно для него другими возможностями. Это, как ни странно, проявление гуманизма в мире, находящемся в разгаре военного конфликта, где слабому человеку легко потеряться и погибнуть.
Рик никогда не позволяет никому ни проигрывать, ни выигрывать крупные суммы. В его казино ход игры полностью контролируется. Когда крупье Эмиль, бледнея и утирая холодный пот с лица, сообщает, что позволил одному из посетителей выиграть 20 тыс. франков и теперь в кассе не хватает денег, Рик утешает его тем, что подобные "ошибки" могут случиться с каждым.
О том, для чего Рику действительно нужно казино, говорит случай с юной болгаркой Анниной Брэдель. Она приходит к Рику за советом. Вместе с мужем Яном она вынуждена была бежать из Болгарии, поскольку "дела там плохи и дьявол берет людей за горло" и им не хочется, чтобы их дети росли в такой стране. Единственная их надежда — это Америка, но для покупки выездной визы им не хватает денег. Ян решает испытать удачу и выиграть в рулетку, но, естественно, спускает все деньги. В отчаянии Аннина обращается к капитану Рено с личной просьбой, и любвеобильный полицейский делает несчастной девушке предложение, от которого та не имеет возможности отказаться. За советом, можно ли доверять слову капитана Рено, Аннина и приходит к Рику.
Тот, движимый состраданием, находит Яна в своем казино и советует ему поставить на 22, многозначительно глядя на крупье. Отрешенный Ян делает ставку, и шарик, как заколдованный, застывает на числе 22. Рик советует ему снова сделать ставку на 22, и трюк повторяется. Рик мгновенно подписывает чек для обналичивания фишек и напоследок наказывает Яну никогда не возвращаться.
Этот инцидент наводит оставшегося ни с чем Рено на мысль отомстить Рику — закрыть казино на основании существующего запрета на азартные игры. Как-то Рено иронично заметил, что позволяет Рику работать, поскольку тот не продает нелегальные визы (тем самым не лишает префектуру дохода в виде взяток за скорейшее разрешение визовых проблем). "А я думал, это потому, что я позволяю вам выигрывать в рулетку, Рено",— парировал тогда Рик. Рено не смутился: "Это другая причина, а я всего лишь бедный продажный полицейский".
Теперь, демонстрируя майору Штрассеру полное неведение по поводу наличия игровых столов в заведении Рика, Рено театрально восклицает: "Я шокирован, просто шокирован, узнав, что здесь играют в азартные игры!" — ровно в тот момент, когда ему приносят выигрыш. Правда, это тоже не смущает плута, он хватает пачку ассигнаций и поспешно удаляется.
Рик только снисходительно улыбается — максимум через две недели заведение снова будет открыто: "Больше этого срока они еще ни разу не продержались".