Стрела бога
Чинуа Ачебе
СПб.: Амфора, 2007
Роман "Стрела бога" (1964) нигерийского писателя Чинуа Ачебе уже переводился на русский язык в начале 1980-х. Теперь, когда Ачебе стал лауреатом международного "Букера", роман издали снова. Что правильно, поскольку перечитывать Ачебе стоит. Прекрасный писатель, африканский классик, сегодня он один из реальных кандидатов на Нобелевскую премию по литературе, в последние годы, правда, практически оставивший писательство ради университетских лекций и политических выступлений, в которых все более рьяно клеймит Запад за политику, убивающую традиционную культуру его родной Африки.
В центре романа, разыгрывающегося в Нигерии 20-х годов прошлого века, Эзеулу — верховный жрец пяти деревень, поклоняющихся богу Улу. Эзеулу уже глубокий старик, но по статусу вынужден сохранять не только традиции своего племени, но и добрые отношения с пришедшими на его землю колонизаторами. Он даже отправляет учиться "религии белого человека" одного из своих сыновей. Видя мудрость Эзеулу, британский наместник капитан Уинтерботтом решает назначить его местным вождем и вызывает к себе. Однако Эзеулу отказывается, за что его на два месяца сажают в тюрьму, а пока жрец отсутствует, разрушается течение местных ритуалов. В итоге племя не может вовремя провести ритуал сбора урожая и, чтобы собрать с полей свой ямс, пока земля не замерзла, быстренько переходит в христианство — стрела бога, направленная, чтобы покарать племя за непослушание, оборачивается против него самого.
"У меня есть две руки,— говорит Ачебе,— и я стараюсь использовать каждую". Это он о своей бикультурности — нигериец из племени игбо, пишущий по-английски, родившийся в новообращенной протестантской семье, воспитанный на африканских сказках, которые рассказывала ему мать, и английских книжках отца, главной из которых был прозаический пересказ "Сна в летнюю ночь". Две культуры у Ачебе не вступают в конфликт, а, напротив, пересекаются. В "Стреле бога" после фольклорных частей из жизни Умуару кусками идет классический приключенческий роман XIX века, в котором страдают на чужой земле от плохой еды и малярии хорошие британцы, желающие всем добра. "Традиция" для писателя вообще слово ключевое — конфликт рождается здесь из столкновения двух культур, африканской фольклорной и западной письменной, и так и остается литературным, потому что ни одной из них Ачебе явного предпочтения не отдает. Просто одна умерла, а другая выжила, а сам писатель вроде как ревнивый хранитель обеих.
Исламская кухня
Лилия Зауали
М.: НЛО, 2007
Книга Лилии Зауали "Средневековая кухня исламского мира" на Западе в списки бестселлеров не попала, хотя вполне себе считается одним из самых авторитетных исследований по мусульманской кухне. На русский язык книгу перевели как "Исламская кухня", что не совсем верно, поскольку первую треть не очень увесистого тома составляют экскурсы в средневековую историю, а остальные две — рецепты, взятые из кулинарных книг Средних веков. Причем если первая часть получилась достаточно научной, то вторая — это своеобразный путеводитель гурмана по настоящей исламской кухне с ее приправами и специями и смелостью добавлять мед в уксус, а соленую рыбу заправлять гвоздикой, корицей, изюмом и бутонами роз.
Уроженка Туниса и выпускница Сорбонны, Зауали пишет о еде совсем без аппетита. Возможно, к этому обязывает сам стиль изложения. Это все-таки скорее историческое исследование, чем поваренная книга, и даже рецепты в ней взяты из сборников более чем тысячелетней давности. Это кухня не для обжор, она скорее призывает к воздержанию при тщательном выборе продуктов и некоторой даже жестокости в обращении с ними. Например, в одном из рецептов живую рыбу предлагается опустить в виноградный сок, пока она не пропитается им насквозь. Тем не менее рецепты отобраны так, что в их воплощении нет ничего невозможного, даже если в вашем распоряжении только продукты из соседнего супермаркета. Средневековый стиль сохраняется только в поэтичности образов: "Полейте блюдо растительным маслом, посыпьте измельченной рутой и в заключение украсьте зернышками граната, если будет на то воля Бога".
У исламской кухни, кстати, есть еще одна особенность: кулинарные книги, на основе которых строит повествование Зауали, были написаны мужчинами и для мужчин. Тут исламский мир немногим отличается от западного — там, где идет речь о пище гурманской, женщине на кухню хода нет. Впрочем, есть здесь история и женщины-повара. Ба`де, наложница принца Ибрахима аль-Махди, жила в Багдаде в начале IX века, и ее кулинарный талант вошел в легенды. Ба`де, рассказывают, была блондинкой и арабкой только наполовину. Но пальчики оближешь, какой она готовила сикбадж.