Талантливый мистер Ридли

комментирует Михаил Ъ-Трофименков

Новый фильм режиссера Ридли Скотта непременно будут сравнивать с другими гангстерскими ретродрамами: от "Крестного отца" и "Однажды в Америке" до "Неприкасаемых". Или с фильмами, действие которых происходит в ошалевших 70-х. Но с лентами самого Ридли Скотта его вряд ли будут сопоставлять. На режиссера как бы махнули рукой: все равно невозможно предсказать, в каком жанре он сделает свою следующую картину, будет ли это вопиющий провал или сокрушительный успех, светская комедия или исторический эпос.

Ридли Скотт словно решил превратить свою фильмографию в каталог всех возможных и невозможных киножанров. Теперь вот снял криминальное ретро. А до этого были и фэнтези "Легенда" (1985), и киберпанк "Бегущий по лезвию бритвы" (1981), и морские приключения "Белый шквал" (1996), и плутовской роман "Великолепная афера" (2002), и историческая драма "Христофор Колумб" (1992). Да чего только не было. Даже давным-давно позабытый жанр пеплума Ридли Скотт реанимировал в "Гладиаторе" (1999), вдохновив других режиссеров и на "Трою", и на "Александра", и даже на кинокомикс "Триста спартанцев".

В такой жанровой всеядности не уличишь, пожалуй, ни одного из лидеров современного Голливуда. Подобное разнообразие было характерно для режиссеров 1920-1950-х годов, но тогда продюсеры, как правило, не интересовались, к какому жанру лежит душа того или иного мастера. Давали ему сценарий — он его снимал, вот и все. Но, хотя диктат продюсеров в сегодняшнем Голливуде неуклонно возрастает, до такой тоталитарной степени, как в 1930-х, он еще не дошел. Значит, объяснение только одно. Ридли Скотт во всех жанрах развивает какие-то, только ему свойственные и близкие мотивы. А то, что он автор программный, режиссер доказал еще дебютными "Дуэлянтами" (1977), коммерческого успеха ему не принесшими, но завоевавшими каннский приз.

До сих пор главной и единственной константой творчества Ридли Скотта, если ее вообще искали, считался его "милитаризм". Не в том смысле, что он, скажем, прославляет по заказу Пентагона американскую армию. Какое уж тут прославление, если в "Падении 'Черного ястреба'" (2001) он расписал в самых зловещих тонах одну из самых позорных страниц в истории американских интервенций — провал "миротворческой" операции в Сомали, когда "джиай" бежали под натиском полуголых повстанцев, а трупы тех, кто не успел удрать, победители таскали по улицам Могадишо, привязав за ноги к джипам. Да и гимн женщине, прошедшей адский курс обучения в школе спецназа, звучал в "Солдате Джейн" (1997) изуверски до пародийности. Ну как можно радоваться за женщину, которой выбили в процессе обучения зубы и у которой от стресса прекратились менструации, даже если она получила права десантироваться в поисках террористов в Ливийской пустыне.

Нет, Ридли Скотт — "милитарист" только в том смысле, что он прирожденный баталист. Ему совершенно наплевать, кто, во имя какой идеи и с кем сражается. С инопланетным чудовищем, как в "Чужом" (1979), с армией средневекового султана Саладина в "Царстве небесном" или просто с морской стихией, как в "Белом шквале". Главное для него — ярость сражения, кровь, пот, хрип, лязг мечей или грохот минометов. Ридли Скотту бесподобно удаются батальные сцены, где врага невозможно или почти невозможно одолеть, поскольку он размножается делением. В буквальном смысле слова, как в "Чужом". Или в переносном, как в "Падении 'Черного ястреба'", где, сколько ни убивай повстанцев, их меньше не становится.

Но на самом деле душа Ридли Скотта больше всего лежит к самой индивидуальной форме войны — к дуэли. Его "Дуэлянты", где герои, лейтенанты наполеоновской армии, в течение 15 лет дерутся каждый раз, как только встретятся,— как раз манифест именно такой, приватизированной войны, лишенной сколько-нибудь внятных резонов. Ситуация дуэли — вот то, что Ридли Скотт предпочитает в качестве драматургической основы своих фильмов. Между лейтенантом Рипли и липким монстром в "Чужом". Между потерянным в Токио американским копом и ускользнувшим от него якудзой в "Черном дожде" (1989). Между капитаном и стихией в "Белом шквале". Между Джейн-женщиной и Джейн-солдатом. Между полководцем, превращенным в гладиатора, и императором Коммодом. "Гангстер" — идеальный фильм-дуэль между героиновым королем Гарлема Фрэнком Лукасом (Дензел Вашингтон) и главой спецотдела по борьбе с наркотиками Ричи Робертсом (Рассел Кроу). Что, в принципе, удивительно, но для Ридли Скотта характерно: дуэль в "Гангстере" — это дуэль, в которой, как и в дуэли двух ошалевших наполеоновских вояк, зрительское сочувствие вызывают оба антагониста. Недаром же Ричи, упрятав в тюрьму Фрэнка и разогнав собственных коррумпированных коллег, уходит из полиции и становится адвокатом, защищающим того же Фрэнка. Дуэль выиграна — можно заключить мир и протянуть руку поверженному врагу. Если враг, конечно, к тому моменту еще жив. И если у него руки, как у Фрэнка, а не щупальца и отростки, как у монстра в "Чужом".

Возможно, дуэль для Ридли Скотта — это всего лишь трансформация средневекового поединка. Средневековые мотивы появляются в его футуристических фильмах. В авторской версии "Бегущего по лезвию бритвы" частному детективу Деккарду, гоняющемуся за беглыми андроидами-репликантами, чудится в сумрачной толпе мегаполиса будущего волшебный белый единорог. Такие же единороги охраняли райский лес в "Легенде". Чудовище в "Чужом" можно рассматривать как реинкарнацию средневекового неистребимого дракона, которому не осталось места на земле — только в межпланетном пространстве. Доктор Лектер в "Ганнибале" (2000) прячется в Северной Италии: этому монстру, кажется, нашлось бы местечко в Венеции дожей. Скромный полицейский Майк в "Том, кто должен меня охранять" (1987), сторожащий свидетельницу убийства, ведет себя как рыцарь, посвятивший себя прекрасной даме.

Можно сказать, что Ридли Скотт, этот уроженец Южного Шилдса, тоскует по временам рыцарей Круглого стола, эльфов и единорогов. Но при этом фильмы, где он напрямую обращается к средневековой фактуре, "Легенда" или "Царство небесное", удаются ему хуже всего. А его безусловные шедевры — те картины, действие которых отнесено к заоблачному будущему: "Чужой" или "Бегущий по лезвию бритвы". Фильмы же с современной фактурой вроде того же "Гангстера" относятся как бы к промежуточной зоне. Возможно, просто Ридли Скотту хуже всего удается именно то, что он любит.