На прошлой неделе в Доме Пашкова состоялось вручение литературной премии "Большая книга" и фуршет. Поскольку члены жюри до последнего не могли решить, вручать ли главный приз в 3 млн руб., официальная церемония оказалась неожиданно продолжительной. Зато фуршет на удивление был кратким.
Пока гости собирались в большом зале Дома Пашкова, организаторы мероприятия на ходу переписывали сценарий церемонии. Вновь прибывшие встречали членов жюри премии, которые все как один делали большие глаза и начинали делиться впечатлениями: "Тут сейчас такое было!" "Да ничего такого особенного и не было",— успокаивал, но на самом деле только усиливал интригу член жюри премии президент "Группы ИМА" Андрей Гнатюк. В это время гостей церемонии успокаивали заместитель главреда журнала Tatler Алексей Казаков, управляющий директор X5 Retail Group Юрий Кобаладзе, кинопродюсер Сергей Сельянов и издатель журнала "Медведь" Игорь Свинаренко. И только Михаил Фридман с возгласом: "Все вопросы к Мамуту (предприниматель, владелец сети книжных магазинов 'Букбери' Александр Мамут.— Ъ)",— покинул Дом Пашкова, не пробыв здесь и получаса. В итоге Александр Мамут остался один посреди пустых стульев, никто так и не рискнул к нему подсесть.
Как удалось выяснить, переполох был вызван тем, что сначала жюри, хотя и не в полном составе, приняло решение не вручать в этом году первую премию. Прозвучало даже предложение о переносе всей призовой суммы на следующий год, однако его сразу отклонили. Тогда было принято решение вручить новую премию "За личный вклад в русскую литературу" Андрею Битову и Валентину Распутину (по 1,25 млн руб.) и премию "За честь и достоинство" посмертно члену жюри "Большой книги" Илье Кормильцеву (500 тыс. руб.). Однако соучредитель Центра поддержки русской словесности (он в свою очередь является учредителем премии "Большая книга") Александр Мамут проявил характер и принял волевое решение, что первая премия все же должна быть присуждена и вручена. Академики проголосовали, начался подсчет голосов. Тем временем затягивать ту часть мероприятия, которая называется сбор гостей, стало уже невозможно. И церемония началась.
Для объявления лауреатов на сцену поднялись глава Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский и первый заместитель председателя совета директоров Альфа-банка Олег Сысуев. Оказалось, что результаты голосования жюри пока не готовы. "Вот что значит не включить в счетную комиссию ни одного чиновника,— выразил свое недоумение господин Сеславинский.— На пять минут нельзя оставить страну творческой интеллигенции". "Ну что же, нам всем скоро предстоят выборы, отнесемся к этой процедуре с пониманием,— Михаил Сеславинский начал тянуть время, представляя себя главой ЦИКа.— К нам уже поступили данные из Владивостока и Хабаровска, идет подсчет голосов в Иркутске и Барнауле, ждем данных из Омска и Оренбурга". "Хорошее знание географии",— отреагировала на импровизацию Белла Ахмадулина. Михаил Сеславинский, закончив принимать голоса из регионов, пошел здороваться со всеми двенадцатью номинантами (все они сидели на стульчиках на сцене), затем его путь повторил Олег Сысуев. Наконец, оба поняли, что больше на сцене им делать нечего, и спустились на свои места.
"Так долго считают, потому что Виталий Третьяков (главный редактор 'Независимой газеты'.— Ъ) возглавляет счетную комиссию",— шептались в зале. В итоге третью премию (1 млн руб.) вызвали вручать главного редактора журнала "Саквояж СВ" Александра Кабакова, а Михаил Сеславинский и Олег Сысуев вручили премию Алексею Варламову за его документальную книгу "Алексей Толстой". Второе место (1,5 млн руб.) досталось Дине Рубиной, а первое с премией 3 млн руб.— Людмиле Улицкой. "Я думала о жюри хуже",— сообщила со сцены госпожа Рубина. Людмила Улицкая просто всех поблагодарила.
Михаил Сеславинский не удержался и снова поднялся на сцену. Он зачитал письмо Алексея Толстого к Иосифу Сталину от 17 июня 1941 года. Это подлинник из частного собрания, в котором Алексей Толстой просил разрешения ответить на открытку Ивана Бунина и помочь ему в эмиграции, так как тому "совсем нечего есть". Зал напоследок прослезился и отправился на фуршет. "Здравствуйте, а вы что тут делаете?" — спросил кто-то из гостей у предпринимателя Альфреда Коха. "Я писатель!" — обидчиво отозвался господин Кох. "Это раньше вы были писатель, а теперь так... колонки в журнал 'Медведь' только сочиняете",— отозвался тот же гость, видимо, имея в виду бурное медийное прошлое господина Коха.
Писатели не хотели расходиться, пока не съели все бутерброды и не выпили все вино. Это заняло не больше часа.