Гендиректор телекомпании "Имеди" БИДЗИНА БАРАТАШВИЛИ рассказал корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ, почему закрыли эту телекомпанию и что ее ждет в будущем.
— Как власти обосновали закрытие телекомпании?
— Телекомпания рассматривается властями как собственность Бадри Патаркацишвили, на эту собственность наложен арест, в том числе и на вещательную лицензию.
— Вы уже обжаловали решение властей?
— Мы опротестовали это решение, потому что с 31 октября управление 100% акций передано News Corp. Мердока. Бадри решил так поступить, когда занялся политикой. Сделка зарегистрирована в реестре, но власти утверждают, что это все ширма. И в пример приводят структуру компании, по которой Бадри является главой совета попечителей, а он может назначать гендиректора и влиять на информационную политику. Хотя я с такой трактовкой не согласен — именно эти функции он и передал News Corp.
— Кто определял информационную политику канала во время ноябрьских событий?
— Существует информационное вещание, которым руководит Георгий Таргамадзе. Никакого вмешательства в его политику в течение пяти лет существования канала не было. Я даже не ходил на его летучки, чтобы не было и намека на мое влияние.
Кроме того, у нас на канале в течение последнего года сидит американский директор Луис Робертсон, который утром просматривает все информационные программы, и, если у него возникнут вопросы, он может вызвать Таргамадзе. Но и по его словам, у него не было случая усомниться в объективности телекомпании. Весной международные организации провели опросы, показавшие, что самой сбалансированной информационной программой страны была наша "Хроника".
— А в чем тогда претензии к компании?
— Основные претензии — к нашему ежедневному ток-шоу, которое называется "Открытый эфир". Его ведут разные ведущие: Эка Хоперия, Инга Григолия и Георгий Таргамадзе. Власти посчитали, что эти люди односторонне освещали события, приглашая в эфир только представителей оппозиции. Со стороны так действительно могло показаться. Но уже второй год все политические ток-шоу "Имеди" находятся под строжайшим бойкотом властей. Мы приглашаем политиков, а они не приходят. Мы пытались выходить из положения: ведущий выступал в роли оппонента приглашенных оппозиционных деятелей и задавал вопросы, волнующие общество. Возможно, ведущий делал это хуже, чем сделал бы политик. Но ведь политики не приходили. И у нас был выбор: либо закрыть ток-шоу, либо делать его таким, каким мы делали. И, думаю, делали неплохо: эти программы были самые рейтинговые. Власти обвиняют наших ведущих в ангажированности. Но если у них самые высокие рейтинги, значит, обвинения необоснованны.
— Вас фактически обвиняют в том, что "Имеди" помогала осуществить переворот...
— Это глупость. Нас обвиняют в том, что мы призывали людей выйти на улицу. Мы не призывали. Мы давали эфир оппозиции, которая призывала принять участие в митинге. Но эфир оппозиции давали и другие телекомпании. Мы освещали события в прямом эфире и показывали все, что происходило. А если не показывать, зачем тогда нужны информационные каналы?
Обвинение в попытке переворота опирается на заявление Патаркацишвили о том, что он потратит весь свой ресурс на избавление страны от режима Саакашвили. Я бы понял, если бы Патаркацишвили сказал это только у нас в эфире. Но это заявление мы получили через информагентства. Его распространила пресс-служба Бадри, и четыре канала его передали. Зачем же тогда обвинять нас?
— До штурма "Имеди" вас предупреждали о закрытии?
— Разгром "Имеди" произошел за три часа до объявления ЧП. Хотя могли сначала объявить о ЧП, а потом показать нам бумажку и спокойно закрыть. Вместо этого к нам прислали сотни вооруженных до зубов людей, как будто они штурмуют крепость. Обоснование мы получили только 13 ноября. А еще позже мы получили извещение, датированное 7 ноября, о том, что действие нашей лицензии приостанавливается на три месяца.
— Вы ведете переговоры о возобновления вещания?
— Я уже две недели прошу, чтобы с нами встретился кто-то из властей. Мы готовы обсудить, на каких условиях нам дадут возобновить эфир. Я убежден, что для властей тоже будет хорошо, если канал начнет вещать. Если он не заработает, это дискредитирует власть. Но нас по-прежнему игнорируют.
— Но если вас откроют, у оппозиции появится эфир. Возможно, власти этого боятся?
— Может быть, но для этого надо сесть и поговорить.
— Каким будет ваш эфир, если вам разрешат работать?
— Есть предложения от ЕС и госдепартамента США о том, что в Грузии должна появиться группа мониторинга, которая будет следить за соблюдением этики в СМИ. Мы это приветствуем. Это должно стать гарантией того, что однобоко никто не будет ничего освещать, а для нас это будет еще и гарантия, что снимут бойкот. Все это лежит в плоскости переговоров.
— Оппозиция говорит, что власти откроют канал, потому что в противном случае Запад не признает выборы. Но откроют при условии, что уйдут из эфира некоторые ваши люди.
— Я ничего не исключаю. У многих журналистов был нервный срыв. Я никого увольнять не собираюсь, но если кто-то уйдет, я пойму. Я был там, я видел людей, лежащих на полу под дулами автоматов, и я знаю, что очень сложно после этого все забыть и вернуться. Если кто-то решит уйти, я не могу их держать, тем более у меня нет гарантий, что здесь ничего с ними не случится. Я сам себе не могу дать таких гарантий.
— Вы с Патаркацишвили общались после закрытия телекомпании?
— Нет, с 7 ноября у меня с ним контактов не было. Я общаюсь с американцами, ибо в течение года представляю здесь интересы американской корпорации News Corp.
— И все же, с вами расправились из-за Патаркацишвили или потому что власти испугались неуправляемости ситуации?
— Агрессивные действия в отношении "Имеди" просто вышли из-под контроля властей. Нормальный человек не даст приказ ломать аппаратуру. Все делалось в состоянии аффекта. Думаю, против нас сработало все вместе: и фактор Патаркацишвили, и страх, что ситуация выходит из-под контроля.
— Для вас важна сейчас поддержка Запада?
— Это всегда существенный фактор, потому что наша ситуация волей-неволей ассоциируется с гарантиями демократии в Грузии. Не зря Запад говорит: если "Имеди" будет вещать, выборы будут легитимными. Нельзя говорить о демократии в условиях, когда закрыт телеканал. Думаю, в ближайшие дни ситуация с "Имеди" решится, и мы вернемся в эфир.