Спрос на "ручную работу", какой-никакой, но был всегда. А в последнее время достиг, особенно у нас, болезненных масштабов. Ярлык hand-made оправдывает все: и непомерно высокую цену (как известно, человеческий труд — это сейчас главная статья расходов любого производства), и дефекты. И люди не без удовольствия даже платят и радуются недостаткам, усматривая в них индивидуальность и присутствие человеческой души, столь редкие в этом мире глобальных корпораций и массового производства. Так вот, тенденция, которая наметилась в дизайне некоторое время назад, не имеет с этим ничего общего. Дизайнеров потянуло на hand-made, но не в прямом смысле. В ручной работе их интересуют не руки, а те самые дефекты, традиционные техники, материалы — словом, внешняя сторона. Они не претендуют на присутствие дополнительной души в их вещах, не просят за них лишних денег. Каким способом достигнут эффект hand-made, вручную или с помощью холодных станков, неважно. Главное, что вещи выглядят по-домашнему, несовершенно и уютно, словно сделаны в маленькой мастерской или вовсе какой-нибудь бабушкой.
Начали эту историю, разумеется, женщины. Не то чтобы они заметно сентиментальнее своих коллег-мужчин и везде норовят прилепить кружевную салфетку или бахрому, вовсе нет. Но все же понятие традиционного уюта им ближе. Главная по этой части — итальянка Паола Навоне. Эта удивительная женщина ни разу не изменила себе. С кем бы она ни работала, это почти непременно заканчивается необработанным деревом, грубой холстинкой, плетенкой, мятым алюминием и тому подобным. При этом традиционные техники и материалы она использует для создания вполне актуальных дизайнерских вещей. Что немаловажно, она никогда не делает одну модель на заказ: это всегда целые коллекции, выполненные в одном стиле (оно и понятно — один ее предмет будет вылезать из любой коллекции). Самым последовательным образом Навоне гнет свою линию в Gervasoni, где она безраздельная хозяйка в смысле дизайна. Особенно хорошая линия аксессуаров — ну точно такие же вазы и подносы, кажется, вы видели в лавках в Марокко или юга Франции. Недавно ей удалось склонить на свою сторону любимую марку жителей Рублевки Baxter, которая славится роскошной кожаной мебелью. Коллекция этого года Punto Oro тоже сделана из кожи, но роскошью тут и не пахнет. Навоне решила взять классическую французскую мебель и показать ее как бы в процессе изготовления. Чехлы, вывернутые швами наружу, гвоздики, завязки, грубая прострочка, торчащие наружу детали из кованого железа — кажется, мы застали мебель ночью в мастерской, а завтра придут мастера и продолжат свою работу. Не менее, а то и более активный сторонник стиля hand-made — голландка Хелла Йонгериус. Надо вообще сказать, что у них там сильны народные традиции. Вещи всех голландских дизайнеров за редким исключением объединяют рукотворность, теплота, явное использование ремесленного опыта. Но если остальные все же не кажутся абсолютно уверенными, то Йонгериус выбрала свой путь раз и навсегда. Как и Навоне, ей удается убедить в правильности своих идей всех — от старинной фарфоровой мануфактуры Nymphenburg до культовой мебельной марки Vitra. Первым она рисует какие-то невнятные наброски на тарелках, вторым пришивает на диваны разноцветные пуговицы с болтающимися нитками, приделывает ручки, использует множество видов ткани, словно одного отреза не хватило. При том что вещи выпускаются вполне массовыми тиражами, выглядят они уникальными.
Следом (в хронологическом смысле) за этими дамами потянулись остальные. Вышивка, аппликация, пэчворк, вязание, кружевоплетение, ковка и т. д.— все вдруг осознали прелесть этих старинных и немного наивных ремесел. Moroso выпустила сразу две модели hand-made (а если Moroso что-то делает, это неспроста). Патрисия Уркиола, которая хоть и женщина, но довольно суровая, придумала диван Volant, небрежно сшитый из нескольких кусков толстой ткани швами наружу. Молодое английское дизайн-бюро Doshi Levien предложило категорически несерьезную серию кушеток с яркими аппликациями и вышивками, причем на подушках изображены как раз таки инструменты разных мастеров — пяльцы с нитками, молоток с гвоздями и пр. Братья Кампана, вещи которых частенько похожи не то что на ремесленные, а на собранные из подручного хлама умельцами-бедняками, представили совместно с Edra серию кресел Leatherworks. Тоже в каком-то смысле пэчворк, а главное, что все модели совершенно разные: если собирать обивку из остатков кожи, двух одинаковых кресел даже при желании не сделать. Но самое удивительное, что hand-made привлек даже Тома Диксона, который, казалось, всегда смотрел исключительно в будущее, ну в крайнем случае в компьютерное настоящее. И вот оказывается, что он совершил большое путешествие в поисках идей, насмотрелся на простые ремесленные вещи, которыми пользуются люди в отдаленных частях света, и очень ими проникся. Как результат — медные вазы, отполированные вручную, и лампы из кованой меди, покрытой снаружи черной матовой краской. И то и другое было вдохновлено индийскими ремеслами, так что, наверное, дальше следует ожидать расширения географии.
И Диксон такой не один. Пока самые крупные марки играют в hand-made, многие говорят о возвращении ремесел всерьез. Выставка Maison & Objet заявляет эту тему как одну из главных тенденций ближайшего будущего и иллюстрирует ее почти или частично рукодельными вещами молодых дизайнеров. Лондонский Conran shop устраивает выставку-продажу индийских дизайнеров, которые все на поверку оказываются ремесленниками и с удовольствием продолжают традиции декоративного искусства своей страны, адаптируя их к сегодняшнему дню. Миланские, парижские презентации национального дизайна — марокканского, турецкого, скандинавского и т. д.— обнаруживают такое же влияние традиций. Словом, hand-made жив и, похоже, выходит из подполья частных лавок на большую сцену дизайна.