«"Сбер" сегодня — это источник практик»

После резкого охлаждения рынка корпоративного кредитования в начале 2025 года во втором-третьем кварталах начался рост выдач. Банкам удалось главное — сохранить качество обслуживания кредитного портфеля на хорошем уровне, несмотря на все кризисные явления в экономике. О том, как сегодня помочь даже наиболее уязвимым сегментам бизнеса и промышленности, как инструменты искусственного интеллекта способны предложить реструктуризацию бизнес-модели и почему опыт трансформации «Сбера» может быть «учебным кейсом» для других участников рынка, рассказал первый зампред правления Сбербанка Александр Ведяхин.

— В недавнем «Обзоре финансовой стабильности» Банк России отметил, что ухудшения корпоративного кредитного портфеля в 2025 году не произошло. Как вы бы объяснили этот феномен?

— Действительно, в начале года на рынке присутствовали пессимистические ожидания, что качество обслуживания корпоративного долга резко ухудшится. В первом квартале ЦБ фиксировал резкий рост реструктуризаций, однако если посмотреть на кредитный портфель «Сбера», то по итогам девяти месяцев 2025 года стоимость риска составляет 1%. Давайте тогда зададим вопрос: почему же не произошло коллапса? Могу сказать, что большинство наших клиентов сформировали достаточный запас капитала и благодаря этому смогли сохранить устойчивость даже при текущих высоких ставках.

Мы видим, что компании в современных условиях научились быстро перестраивать свою логистику, производство и финансы. В целом, на мой взгляд, бизнес осознал, что постоянно меняющаяся конъюнктура — это новая реальность и по-настоящему выигрывает тот, кто быстро реагирует на сложные вызовы.

Давайте вместе посмотрим на АПК — там произошла настоящая революция! Санкции, разрыв логистических цепочек, частые изменения условий господдержки и изменчивый климат заставили предприятия отрасли работать на пределе своих возможностей, однако стоит отметить, что они своим примером доказали, что нет ничего невозможного.

Если посмотреть на сельхозпроизводителей, то они тоже смогли наладить железнодорожные и морские перевозки в Китай, Индию, страны Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии.

Активно развивается и южное направление — поставки в Африку и Латинскую Америку. Одновременно с этим мы видим, как идет строительство новых зерновых терминалов и очень быстро внедряются цифровые технологии, которые помогают в разы повысить эффективность бизнеса за счет возможности отслеживания грузов в режиме реального времени, оптимизации маршрутов и управления цепочками поставок.

— Вы сказали о частых корректировках условий господдержки. Меняют ли в этой ситуации сельхозпроизводители подход к управлению финансами?

— Я бы сказал, что эта способность, которую приобрел АПК в условиях санкций,— полагаться не на один канал, а выстраивать целую «сеть» маршрутов и всегда иметь запасные варианты — сегодня эффективно работает и в сфере управления финансовыми ресурсами. Высокая ключевая ставка и частые изменения условий программ господдержки заставили компании АПК пересмотреть свои подходы к финансированию. Их подход к запуску новых инвестиционных проектов стал более консервативным.

Если говорить про долю коммерческого кредитования, то она, конечно, растет, потому что сельхозпроизводители теперь не рассматривают государственную поддержку как основной источник финансирования. Отдельная важная для всех тема — это хеджирование валютных и ценовых рисков. Вы спросите: как же еще можно повысить устойчивость компании в текущих условиях? Контролировать издержки и создавать резервы на черный день.

— На ваш взгляд, насколько нефтегазовый сектор смог адаптироваться к новой реальности?

— Основное давление на нефтегазовый сектор сегодня оказывают укрепление рубля и снижение цен на нефть. Однако если нам с вами вместе посмотреть на отрасль с точки зрения фундаментальной перестройки, которую она провела за последние несколько лет, то можно отметить ряд важных результатов: компании отрасли продемонстрировали беспрецедентную адаптивность, они смогли быстро и эффективно перестроить свои логистические цепочки и финансовые потоки.

Российские нефтегазовые компании осуществили один из самых масштабных разворотов торговых потоков в современной истории. До 80% экспорта нефти было перенаправлено с европейского направления на страны Азиатско-Тихоокеанского региона всего за несколько месяцев. И несмотря на то что российские нефть и нефтепродукты продаются с дисконтами и это выглядит как прямые потери российской экономики, стратегически такие решения позволили реализовать перенаправление на восток.

— Среди наиболее уязвимых отраслей в этом году был и девелопмент.

— Нам удалось сохранить хорошее качество портфеля жилой недвижимости. Доля кредитов, которые требуют нашего более пристального внимания, то есть это такие проекты, где есть существенные сложности, остается на приемлемом уровне.

Мы смотрим различные сценарии, когда проводим собственные стресс-тесты. В целом, по нашим прогнозам, даже с учетом всех возможных негативных факторов сценарий драматического падения цены все-таки маловероятен и скорее нужен нам для внутренней оценки устойчивости портфеля. При этом важно сказать, что сейчас мы наблюдаем оживление рынка и с умеренным позитивом смотрим на 2026 год.

В базовом прогнозе наши аналитики говорят, что ожидают рост цен на 5% и рост продаж на 7% по сравнению с 2025 годом.

— По данным ЦБ, за десять месяцев банки увеличили корпоративный портфель на 9,2%. А темпы роста «Сбера» выше рынка — за счет чего?

— Спасибо за вопрос. Скажу, что на 1 ноября 2025 года портфель активов корпоративных клиентов «Сбера» достиг более 30 трлн руб., увеличившись на 8,2% с начала года. Основу этого портфеля формируют заемщики из пяти ключевых секторов российской экономики: это, конечно, же недвижимость, нефтегазовая отрасль, металлургия, важным сектором являются транспорт и логистика, и, безусловно, стоит отдельно отметить сельское хозяйство.

Банк укрепляет свою роль одного из ведущих институтов развития экономики страны: 48% портфеля приходится на инвестиционные и проектные кредиты. Мы становимся ключевым партнером для корпоративных клиентов всех сегментов, что позволяет диверсифицировать портфель.

— Какие у вас ожидания по стоимости риска (COR) на 2026 год?

— Как я уже сказал, сейчас в основном наши клиенты обращаются за оборотным кредитованием под текущую деятельность, инвестиционного кредитования практически нет. Даже в сегменте микро-малого бизнеса, который сложнее всех переживает высокие ставки, мы смогли стабилизировать уровень риска в выдачах 2025 года. В сегменте среднего бизнеса мы провели серьезную работу над урегулированием проблемных активов. Все эти мероприятия позволяют управлять стоимостью риска в портфеле. По нашим прогнозам, в 2026 году стоимость риска будет ниже, чем в текущем году.

— Говоря о том, что пик реструктуризаций пришелся на первый квартал 2025 года, вы имели в виду в основном крупных заемщиков? Компании малого и среднего бизнеса сегодня более уязвимы. Требуется ли им реструктуризация?

— Не могу не отметить, что малый и средний бизнес, конечно же, находится в более уязвимом положении — у них, в отличие от крупных компаний, как правило, нет запаса капитала и хуже организовано управление финансами. Поэтому они в большей степени на себе ощущают влияние негативных макрофакторов. Сейчас мы действительно наблюдаем ухудшение качества обслуживания кредитного портфеля МСП. Поясню, с чем это связано: дело не только с общим замедлением экономики, но и с ростом неплатежей между контрагентами, а также со снижением доступности кредитования. Кроме того, в этом году выросла налоговая нагрузка на компании малого и среднего бизнеса в связи со снижением порога по выручке для уплаты НДС.

В текущих условиях малый и средний бизнес, очевидно, нуждается в поддержке. Мы стараемся заранее выявлять возможные проблемы в бизнесе своих заемщиков и предлагаем инструменты помощи для сохранения бизнеса. Важно сказать, что у наших клиентов всегда есть возможность обратиться за реструктуризацией кредита. У нас уже поток заявок на реструктуризацию в 2025 году увеличился в 1,9 раза по сравнению с началом 2024 года. При этом в третьем квартале 2025 года мы видим снижение их количества после пика во втором квартале 2025 года. При продолжении снижения ключевой ставки мы ожидаем дальнейшее улучшение качества портфеля МСП.

— Есть ли еще какие-то механизмы поддержки МСП, кроме реструктуризации долга?

— Безусловно, потому что реструктуризация кредита уже давно перестала быть панацеей от всех кризисных явлений — скажу, что сегодня намного важнее работать над оптимизацией расходов, повышением операционной производительности за счет автоматизации, цифровых технологий и тщательного анализа ключевых процессов.

Мы очень активно внедряем искусственный интеллект для поддержки предпринимателей. В этом году мы запустили Giga-ассистента — ИИ-помощника на базе нейросетевой модели GigaChat прямо в интернет банке «СберБизнес». Учитывая специфику работы каждой отдельной компании, Giga-ассистент проанализирует данные компании по выручке и среднему чеку, даст релевантные советы и разработает пошаговый план действий для достижения целей.

Сервис сопровождает предпринимателя на всех этапах при проведении торгов: от регистрации в качестве участника торгов и подготовки документов до подачи заявки и заключения контракта. Он автоматически находит релевантные государственные закупки, помогает оформить электронную подпись, получить банковскую гарантию и берет на себя другие рутинные задачи. Сценарий уже работает в системе интернет-банка «СберБизнес», сейчас он доступен в веб-версии.

Отмечу актуальную проблему доступа на этот рынок. По данным Министерства финансов, в 2024 году 980 тыс. торгов на общую сумму 5 трлн руб. не состоялись из-за недостаточного числа участников. При этом, несмотря на рост общего объема госзакупок на 7%, число поставщиков, напротив, снизилось на 15%.

Поэтому новые участники, особенно представители малого бизнеса, нередко могут сталкиваться с объективными трудностями из-за сложной процедуры участия в торгах, которая требует специфических знаний и опыта.

Мы подумали об этом и создали новый сервис «Личный кабинет участника торгов» Его задача заключается в автоматизации ключевых этапов: отбор оптимальных торгов, анализ документации и расчет стоимости банковской гарантии от «Сбера». При этом сама гарантия оформляется и оплачивается за несколько кликов. Мы прогнозируем, что благодаря такому новому решению уже к концу 2025 года на рынок госзакупок выйдет более 400 новых участников торгов.

Если говорить о том, что еще может помочь бизнесу выстоять в трудной ситуации, то в первую очередь я советую не брать новые кредиты, чтобы закрыть старые долги, а провести большую и серьезную ревизию своей бизнес-модели.

Ведь уже сегодня ревизия бизнес-моделей превращается в ключевой инструмент устойчивого развития компаний в условиях экономической турбулентности, усилившейся конкурентной борьбы и стремительного технического прогресса.

Простое изменение организационной структуры больше не приносит никому ожидаемых результатов, поэтому именно сейчас важно радикально пересмотреть ключевые внутренние процессы, устраняя узкие места и повышая общую эффективность организации. Такая стратегия действий позволит вам не только минимизировать затраты, но и создать принципиально новые направления деятельности, обеспечивающие устойчивый рост даже в условиях глубокой цифровизации и постоянных изменений рыночной среды.

— В продолжение темы искусственного интеллекта: насколько в целом российский бизнес готов к работе с этими инструментами? Есть ли разрыв между технологическими возможностями и реальной готовностью управленцев?

— Разрыв действительно есть, и он значительный. Мы видим его по запросам наших корпоративных клиентов. У многих компаний все еще работает устаревшая IT-инфраструктура, что мешает «посадить» современные AI-решения. Это, знаете, как пытаться установить последнюю версию мощной видеоигры на компьютере 20-летней давности. Сложная задача, правда!

Устаревшая инфраструктура может превратить потенциально прорывной проект в дорогой, медленный и совсем ненадежный. Своевременная модернизация ИТ-инфраструктуры становится обязательной частью стратегии по внедрению ИИ.

Смотрите, современный AI, особенно глубокое обучение, заточен на использование графических процессоров или тензорных. Эти процессоры имеют архитектуру, идеально подходящую для параллельных вычислений, которые требуются в AI. В устаревшей инфраструктуре их часто просто нет. Устаревшие системы часто не поддерживают горизонтальное масштабирование. Поэтому AI-задачи требуют эластичности, то есть возможности быстро выделить много ресурсов для обучения, а затем уменьшить их для инференса.

Для эффективной работы с AI нужна централизованная и хорошо организованная платформа данных, а для AI-решений в реальном времени (например, чат-боты) критически важна низкая задержка. Поэтому логично, что устаревшая сетевая аппаратура может ее увеличивать.

Современные фреймворки для AI требуют современных версий операционных систем, драйверов и системных библиотек. И это нормально!

На устаревших ОС их может быть невозможно установить. В устаревших системах достаточно сложный процесс обновления ПО. Это может создать уязвимости, которые особенно критичны, когда AI работает с конфиденциальными данными. Попытка выжать AI из старого «железа» приводит к гигантским счетам за электричество, охлаждениям и простоям в ожидании результатов.

Отдельной темой хочу отметить мировой тренд, который заключается в том, что все чаще крупные компании выкладывают свои модели искусственного интеллекта в открытый доступ. Такой подход, конечно, помогает сократить технологический разрыв и способствует развитию малого и среднего бизнеса, стартапов, университетов, научных лабораторий. Однако у этого есть и вторая сторона медали: их интеграция в среды, работающие с конфиденциальной информацией — как в государственном секторе, так и в корпоративном, сопряжена с уникальным комплексом вызовов, требующим взвешенного и ответственного подхода. Успех внедрения открытых моделей здесь зависит от способности каждой отдельной организации сочетать технологическую гибкость open-source с железной дисциплиной в области кибербезопасности, защиты данных и управления рисками. Это сложный, но необходимый путь для достижения технологического суверенитета и конкурентного преимущества в эпоху ИИ.

— При этом есть еще и чисто человеческая проблема — готовность команд работать в новом формате?

— Да, бизнес-лидеры часто смотрят на ИИ как на волшебную таблетку, не понимая, что для ее внедрения нужно менять процессы, обучать команды и иметь четкую стратегию. Мы всегда готовы пояснить им новый формат и предлагаем клиентам уже готовые и проверенные ИИ-решения, чтобы они могли пользоваться ими без глубокой перестройки своих процессов.

Ядро технологий, которые создает «Сбер», едино и доступно как командам внутри, так и рынку. При этом мы понимаем, что крайне важно обеспечить поддержку и предоставить экспертизу и консалтинг по GenAI-трансформации.

С 2024 года мы реализовали уже более 200 GenAI проектов с нашими корпоративными клиентами. Для многих организаций это стало настоящим стартом собственной AI-трансформации: они начинают перестраивать процессы, оргструктуру и обучение под работу с ИИ.

Мы консолидировали собственный опыт в проекте для корпоративных клиентов DTaaS (Digital Transformation as a Service — «Цифровая трансформация как сервис»), дополнили его компетенциями наших технологических партнеров и предложили такую комбинацию нашим клиентам через специальную роль — менеджер по успеху клиента (Customer Service Manager). Его ключевая задача — подобрать наиболее оптимальный путь трансформации для каждого.

Отдельно расскажу про опыт «Сбера» по внедрению в клиентский сервис голосовых технологий и виртуальных ассистентов — он релевантен для таких секторов, как телекоммуникации, девелопмент, ЖКХ. Они используют тот же подход: снижение нагрузки на операторов колл-центра, повышение качества взаимодействия и перевод общения в омниканальные форматы.

Действительно, важно понимать, что эта трансформация лежит не только в области технологии — нужно учитывать и организационный опыт. Мы это называем «культурой трансформации». В этом смысле «Сбер» уже стал таким, можно сказать, «учебным кейсом» для российского корпоративного сектора. Мы не только предоставляем готовые решения, но и выступаем источником практик: от технологических инструментов до управленческих подходов. Мы регулярно проводим образовательные воркшопы, рассказываем на кейсах «Сбера» (как мы используем AI в риск-менеджменте, продуктах и пр.), чтобы снизить культурный барьер.

— Когда, по вашим оценкам, может произойти массовое внедрение ИИ в бизнес-процессы компании?

— Я искренне думаю, что это вопрос ближайших лет. Компании уже очень ясно осознают потенциал ИИ в создании новых бизнес-моделей — более эффективных и конкурентоспособных. Технологии GenAI становятся основой для инновационных решений в самых разнообразных секторах. Сейчас их наиболее активное внедрение идет в ритейле, телекоме и, конечно, финансовом секторе.

Приведу пример крупных торговых сетей, которые переходят от классического ценообразования и стандартных промомеханик к AI-управляемым моделям. Алгоритмы в режиме реального времени анализируют спрос, сезонность и поведение покупателей, формируют персональные предложения и даже управляют ассортиментом в зависимости от локации. Это быстро трансформируется в новый источник дохода: торговая компания становится не просто местом покупки, а точкой сборки персонализированных сервисов под конкретного человека.

Уже сегодня, по оценкам аналитиков, использование AI в розничной торговле способно обеспечить увеличение прибыли на 10–15%. В финансовом секторе и страховании компании строят так называемые продукты-конструкторы на базе AI — они не предлагают фиксированные условия, а формируют индивидуальную комбинацию для каждого клиента. И это действительно здорово!

И мы можем вместе наблюдать новый тренд — уже фактически новую бизнес-модель: массовую персонализацию вместо унифицированного предложения.

А вот и другой пример про машиностроительные предприятия и поставщиков, которые с помощью AI уже активно переходят к модели поставки комплектующих как сервиса — то есть они начинают зарабатывать не только на продаже оборудования, но и на предиктивной поставке сервисного обслуживания.

Фактически они продают гарантированную работоспособность оборудования, а не только сам станок или двигатель. Фермерским хозяйствам AI помогает управлять урожайностью через прогнозирование, оптимизацию посевов и управление агротехникой. В секторе АПК ИИ трансформирует саму экономику процесса: урожайность становится прогнозируемой, что открывает возможности для новых моделей финансирования, страхования и поставок.

Поэтому мы с вами можем сделать вывод о том, что сегодня AI воспринимается не только как инструмент повышения эффективности, но и становится фундаментом новых бизнес-моделей: от подписочных сервисов до полностью стратегий, основанных на данных (data-driven).

— Какие у вас планы на 2026 год в части дальнейших разработок на базе ИИ?

— Мы будем продолжать развивать нашу большую языковую модель GigaChat. В частности, на днях мы открыли веса флагманских моделей в линейке GigaChat — Ultra-Preview и Lightning, созданных с нуля для русскоязычных задач, а также нового поколения открытых моделей GigaAM-v3 для распознавания речи с пунктуацией и нормализацией.

Хочу обратить внимание на модель Lightning — она относительно небольшая, но весьма умная, а значит, ее внедрение в промышленное производство для предприятий будет заметно дешевле, чем внедрение полномасштабного GigaChat. Такое внедрение имеет свои ограничения, но для ряда локальных задач это может быть хорошим выбором.

Кроме того, стали доступны все модели генерации изображений и видео новой линейки Kandinsky 5.0 — Video Pro, Video Lite и Image Lite — собственные продвинутые нейросети, понимающие промты на русском языке, знающие русскую культуру и имеющие писать кириллический текст на изображениях и видео, а также модели для сжатия визуальных данных K-VAE 1.0, необходимые для обучения моделей генерации визуального контента. Хотел бы отметить, что модель Ultra будет скоро доступна и для корпоративных клиентов, оптимизированная по стоимости владения для размещения в периметре компании. Код и веса всех этих моделей теперь доступны всем пользователям по лицензии MIT, в том числе для использования в коммерческих целях.

Таким образом, говоря о грядущем 2026 годе, могу сказать, что устойчивость бизнеса в современных условиях определяется не столько доступом к финансированию, сколько способностью к быстрой адаптации, цифровой трансформации и грамотному управлению рисками.

Опыт ключевых отраслей экономики демонстрирует нам, что вызовы могут становиться, да и уже становятся, настоящим катализатором глубинных изменений: от перестройки логистики до внедрения искусственного интеллекта. Массовое освоение новых технологий, персонализация услуг и пересмотр бизнес-моделей становятся основой для конкурентоспособности в новой реальности, где главным активом являются гибкость и готовность к постоянным изменениям.

Элиза Королева