Выставка графика
В Эрмитаже открылась выставка "Танец пера и чернил. Современное искусство Ближнего Востока", на которой представлены работы шести знаменитых художников. МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ почувствовал себя "муравьем, ползущим по тексту", с которым кораническая традиция сравнивает человека, неспособного подняться над миром, чтобы оценить всю его красоту и мудрость Творца.
Шесть художников из Ливана, Алжира, Туниса, Ливии и Ирана по европейским меркам создают абстрактное искусство высшего уровня: и декоративное, и экспрессивное. Но опираются они на сакральное искусство каллиграфии, восходящее к первым векам существования ислама: каллиграф не пишет — священнодействует. В работы ливийца Али Омара Эрмеса вписаны цитаты из арабской классики. Вязь тунисца Нджа Махдави, напротив, лишь напоминает арабские буквы: его тексты недоступны прочтению. Алжирский потомок древнего суфийского рода Рашид Корайши использует в керамике берберское и туарегское "женское" (тифинаг) письмо, воображаемые китайские и японские идеограммы. Иранец Мохаммед Эхсам, в совершенстве владеющий традиционными каллиграфическими почерками, кажется наиболее близким к традиции абстрактного экспрессионизма. Но его зикр (в России это слово ассоциируется с ритуальным чеченским танцем), тревожно мерцающие серым пламенем на черном фоне абстрактные завитки — неустанные упражнения в написании имени Аллаха.
Что с этим делать европейцу, как воспринимать это искусство? Оценить абстрактную красоту означает обеднить его, отказаться от погружения в смыслы, скорее всего, эту красоту как раз и генерирующие. А для понимания многовековых смыслов требуется практически невозможное для европейца знание исламской традиции. Остается в очередной раз призвать на помощь Редьярда Киплинга и повторять как заклинание: "О, Запад есть Запад, Восток есть Восток". Но эта живопись родилась на перекрестке Востока и Запада. Почти все художники учились во Франции, Англии, Италии, США. Авторских книг ливанки Этель Аднан не было бы без авторских книг европейского авангарда. А леттризм (хуруфиййа), самоназвание движения, использующего арабское письмо в качестве визуального элемента картины, то же, что и у движения французских поэтов, создававших стихи, предназначенные и для чтения, и для рассматривания.
Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский определил пафос экспозиции как "постмодернистскую мистику каллиграфии". На самом деле постмодернизм не может быть мистическим по определению: он десакрализует все, что перемалывает. Для постмодернистского сознания живопись, выставленная в Эрмитаже,— та же экзотика, свидетельство политкорректного единства мира. Но в этом заключается колоссальная ошибка. Можно сколько угодно слушать в клубах ритуальную музыку австралийских аборигенов или рассматривать картины в стиле хуруфиййа в Эрмитаже, но заложенный в них мистический смысл никуда не исчез и не исчезнет.