Есть такая традиция
Эксперт Алексей Бырдин о цензуре и постоянном поиске дозволенного
Как нам периодически напоминают, цензура в России запрещена, что не мешает, однако, законодателям регулярно сужать рамки допустимого, вводя новые категории информации, которую распространять нельзя совсем или можно, но с ограничениями: только совершеннолетним или только под дисклеймером, указывающим на содержание.
Алексей Бырдин
Фото: Иван Водопьянов, Коммерсантъ
Алексей Бырдин
Фото: Иван Водопьянов, Коммерсантъ
Нельзя сказать, что индустрия — производители и распространители кино, телепрограмм, книг, музыки и игр — этому сопротивляется концептуально. После выхода в ноябре 2022 года Указа президента о традиционных ценностях ни у кого не осталось иллюзий, в каком направлении будет разворачиваться государственная политика в области контента. Скорее, отраслевой GR пытается сбалансировать подход к тому, как именно будут внедряться эти запреты, кого и как они затронут, какого размера будет штраф, будет ли вписан уголовный состав и т. д., а также позволят ли закрепленные в нормативных актах критерии «запрещенки» с достаточной определенностью описать все нюансы тонких образов и смыслов, чтобы их одинаково понимал и создающий их художник, и финансирующий их продюсер, и надзирающий чиновник.
Ограничения 2022–2025 годов шли волной и сначала коснулись нетрадиционных сексуальных отношений, затем — пропаганды чайлдфри, а параллельно был пересмотрен подход к пропаганде наркотиков. С марта 2026 года фильмы и сериалы силами Минкульта будут проверяться на наличие дискредитации или отрицания традиционных российских духовно-нравственных ценностей. То, что пресса и многие недовольные зрители называют «самоцензурой» платформ, на самом деле лишь следование закону, нарушение которого сурово карается Роскомнадзором. Dura lex sed lex. В этом смысле бессмысленно и наивно ожидать, что из каких-то протестных соображений онлайн-кинотеатры станут рисковать крупными штрафами и приостановкой деятельности многомиллиардного бизнеса, чтобы назло Роскомнадзору сохранить фрагмент сюжетной линии сериала, в оригинальной версии которого есть ЛГБТ-сцены («международное движение ЛГБТ» признано экстремистским и запрещено в РФ) или употребление легализованных в стране-производителе веществ.
Есть случаи, когда даже пиратский контент редактируется российской UGC-платформой, вероятно чтобы к нему не было претензий со стороны РКН: внимательные зрители заметили, что из одного свежего иностранного сериального хита было вырезано несколько секунд. Такое оно нынче — традиционное и консервативное единое информационное пространство РФ.
Только самым отъявленным пиратским сайтам и торрентам закон и Роскомнадзор еще не указ, но и это скорее недоработка, потому что с этой гидрой реально справиться непросто. Но там цена доступа к запрещенным материалам довольно высока. Хотите «неповторимый оригинал»? Морочьтесь с флешками, а ради нескольких вырезанных кадров посмотрите сначала пару минут трешевую рекламу онлайн-казино и готовьтесь поймать компьютерный вирус.
На фоне того, как российская киноиндустрия просто строго следует закону в заданных обстоятельствах, западные практики XXI века выглядят жестче: на волне MeToo вместе с «отменой» артистов отменялся и выход фильмов с их участием, изображаемых ими героев внезапно убивали между сезонами сериала. При этом жесткой редактуре подвергались и подвергаются американские фильмы, выходящие на китайский рынок, потому что там тоже есть свои законы.
Так что творческая свобода — как ни крути — реализуется в рамках норм и кодексов, потому что легальное поле по размеру всегда меньше, чем поле художественных экспериментов.