Пакш-бросок

28 ноября президент России Владимир Путин встретил в Кремле премьер-министра Венгрии Виктора Орбана. И, рассказывает специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, не прошел мимо, а встретил как долгожданного, хоть и не уполномоченного Европой гостя и поговорил с ним про Дональда Трампа, а также про поставку энергоносителей и еще раз энергоносителей. Правда, переводчица себя странно вела.

Премьера Венгрии Виктора Орбана в Кремле ждали. И он не подвел, приехал, причем рано.

Пока его еще не было, я осмотрелся в Представительском кабинете Кремля. Здесь у мнимого камина были расставлены по несколько кресел друг напротив друг друга. С российской стороны лежали таблички «Новак А. В.», «Ушаков Ю. В» и «Лавров С. В.».

То есть министр иностранных дел России намерен был наконец продемонстрировать себя в Кремле. Накануне президент России, отвечая на вопрос, куда пропал Сергей Лавров и не опала ли это, отстаивал свободу и независимость Сергея Лаврова, говорил, что тот работает по своему графику и вообще готовится к встрече с американской делегацией, которая должна приехать на следующей неделе. То есть, как бы сказать, не убедил, ибо график министра иностранных дел, ясно, зависит от графика президента страны. А если министр начал работать по своему графику, это должно насторожить прежде всего самого президента.

Вскоре в Представительский кабинет вошел и сам Сергей Лавров. Что ж, без него было хуже. И снова сразу появилось ощущение, что не стоит расслабляться ни на секунду: что бы ты ни сказал или, например, подумал — тебе здесь ответят. Да, при нем это ощущение доминирует.

Сергей Лавров был по всем признакам в добром здравии.

На вопрос, где пропадал, господин Лавров ответил:

— Я еще пропадаю.

Очевидно, это означало, что больше к нему не стоит приставать с расспросами.

Тут вошли и венгерские коллеги. Сначала они стояли своим полудрамкружком, а потом к Сергею Лаврову рванулся его венгерский коллега Петер Сийярто и заговорил с ним о чем-то, видимо, настолько увлекательном, что они так и не смогли прерваться до самого начала встречи своих начальников.

Сначала стояли (это, очевидно, называется «на ногах», а на чем же еще), потом присели… В общем, они провели полноценные собственные двусторонние переговоры в Представительском кабинете.

Возможно, конечно, что Сергей Лавров за время трехнедельного отсутствия в этом кабинете стосковался по общению с живым человеком, но, скорее всего, такая опция, как поговорить, его давно привлечь уже никак не может (в крайнем случае переговорить), ибо от людей он давно услышал все, что могло его хоть как-нибудь заинтересовать.

Между тем я пригляделся еще к вице-премьеру Александру Новаку. Он стоял словно в сторонке от министров иностранных дел России и Венгрии, а на самом деле вроде и рядом. Он как будто ждал, что они не то что закончат, а хотя бы прервутся.

И я не сразу понял, что в этом поведении есть практический смысл. Он, конечно, тоже хотел переговорить. Ведь Петер Сийярто не только министр иностранных дел, а и министр внешней торговли своей страны. То есть не один Сергей Лавров, но и Александр Новак нуждался в Петере Сийярто как в профильном министре.

Хотя, конечно, нельзя исключить, что просто так стоял.

Наконец Виктор Орбан и Владимир Путин зашли в кабинет с разных сторон.

— Мы с вами в контакте,— рассказал венгерский премьер.— По телефону разговариваем, и наши коллеги постоянно общаются. И мне очень приятно отметить, что, несмотря на все сложности сегодняшнего дня, наши отношения сохраняются и продолжают развиваться. Мы хорошо знаем, что в нашей истории были разные периоды, но сегодня они основаны на самом лучшем из того, что было в наших отношениях… Мы с вами лично знакомы давно, и я знаю, что вы прежде всего в своей работе отстаиваете интересы своей страны, Венгрии, и венгерского народа.

Видимо, отстаивать их приехал Виктор Орбан и в Москву. Те, кто полагал, что он летит с миссией обсудить варианты мирного плана, надо полагать, заблуждаются: по словам западных коллег, у Виктора Орбана нет европейского мандата. Но ему и не надо, и не очень-то хотелось. У него есть мандат Венгрии — прежде всего на обсуждение поставок российских энергоносителей, к примеру.

— Мы знаем вашу взвешенную позицию по украинской проблематике,— продолжил российский президент.

Переводчица, женщина добальзаковского возраста, начала переводить и перед словами «по украинской проблематике» почему-то остановилась. То есть она их просто не перевела. И господин Путин это уловил.

— По украинской проблематике… По украинскому вопросу,— повторил он уже лично ей.

Только после этого она сочла необходимым расслышать.

Переводчица демонстрировала самостоятельность. По информации “Ъ”, во время предыдущих переговоров Виктора Орбана и Владимира Путина было примерно то же самое. От нее уже чего-то ждали. «Здесь переводим, здесь не переводим…» Чего-то, видимо, такого.

Но вот что она, надо думать, перевела с удовольствием:

— В двусторонних отношениях я с сожалением констатирую,— сказал президент России,— что за прошлый год у нас произошло некоторое снижение товарооборота, прежде всего, конечно, из-за внешних ограничений, но это все-таки прилично — минус 23%.

Тут Владимир Путин посмотрел на господина Новака:

— Конечно, в области энергетики у нас сотрудничество хорошее очень. И здесь есть вопросы и проблемы, которые требуют нашего обсуждения.

— Как господину президенту известно, мы реализуем суверенный курс внешней политики,— отозвался Виктор Орбан.— Мы последовательны в нашей линии на российском направлении, между нами действует сотрудничество в важных областях… Мы не поддались на внешнее давление и не прекратили взаимодействие ни в одной из этих важных областей! Я хотел бы подчеркнуть, что основа энергобезопасности Венгрии — стабильные поставки российских энергоносителей в прошлом, сейчас и в будущем.

Владимир Путин кивнул, что, видимо, должно было укрепить сейчас стабильность.

— Венгрия заинтересована в поддержании энергодиалога с вашей страной, и сегодня я хотел бы детально проговорить этот круг вопросов,— добавил Виктор Орбан.— Украина — это сосед Венгрии, поэтому Венгрия в полной мере ощущает влияние украинского конфликта на себе, в том числе неся ощутимые экономические потери, потому что экономическое взаимодействие блокируется боевыми действиями. Это верно как в отношении Европы, так и в отношении нас.

Переводчик с российской стороны делал свое дело безукоризненно, так что можно было не сомневаться: Виктор Орбан сейчас действительно не отождествляет свою страну со всей остальной Европой.

— Наша сегодняшняя встреча дает мне возможность подтвердить, господин президент, что Венгрия готова обеспечить площадку для таких переговоров и готова оказывать содействие успешному завершению этого процесса,— гарантировал Виктор Орбан.

В прошлый раз с организацией такой встречи в Будапеште неудобно, конечно, получилось, она, как известно, сорвалась, так что Владимир Путин решил высказать снова, хоть протокольная часть вроде бы и исчерпала себя.

— Спасибо за то, что вы так откликнулись на возможную встречу между мной и президентом Соединенных Штатов именно в вашей стране,— сочувственно произнес он.— Это было предложение Дональда…

Переводчица смотрела на Владимира Путина со странным недоумением и ничего не говорила.

— Это было предложение Дональда,— упрямо повторил российский президент.

Возможно, ей показалось странным, что Владимир Путин назвал американского коллегу по имени. Но он именно это и хотел сделать. Потому и повторил.

После второго раза она перевела.

— Он сразу сказал: у нас хорошие отношения с Венгрией, и у тебя с Виктором хорошие отношения, и у меня,— добавил Владимир Путин,— вот предлагаю этот вариант… Конечно, мы с удовольствием согласились. И если в ходе наших переговоров дело дойдет до использования площадки Будапешта, я буду этому тоже очень рад и хочу вас поблагодарить за готовность оказать содействие.

На этом протокольная часть беседы была все-таки исчерпана.

Оставалось отдать должное умению господина Орбана приезжать к Владимиру Путину в нужный момент. Когда еще, если не сейчас, господин Путин мог еще более полно почувствовать свою заинтересованность в нем? Президенту России сейчас нужно было, чтобы Виктор Орбан был еще более Виктором Орбаном, чем раньше. И венгерский премьер мог стать таким премьером и человеком. Но это могло дорого стоить Владимиру Путину. И вряд ли его это останавливало.

Кремлевских коридоров не так уж много, как принято думать. Мы возвращались в пресс-центр по одному из главных.

— Ждете своей очереди? — спросил я, проходя мимо главы «Росатома» Алексея Лихачева.

Следующая фраза, произнесенная Алексеем Лихачевым, стоила мессы.

— Тут нет очереди,— сказал он.— Тут ждут, когда позовут.

Что ж, Алексей Лихачев был в этих коридорах, как и в Представительском кабинете, востребованной фигурой. Соединенные Штаты накануне исключили из санкций строительство АЭС «Пакш-2», и это также стоило если не мессы, то обсуждения в этом кабинете точно.

— Блоки ВВЭР работают в Венгрии с начала 80-х годов, работают практически безотказно, повышенной мощности относительно, так сказать, номинальной первоначальной,— рассказал глава «Росатома».— И у меня нет сомнений, что руководство Венгрии примет правильное решение и обеспечит безопасную эксплуатацию всех четырех энергоблоков, которые работают на станции «Пакш-1» на сегодняшний день. Что касательно следующей стройки, то есть, как говорится, и хорошие новости. Мы получили лицензию на укрепление грунтов, мы разворачиваем работу по организации первого бетона весной следующего года,— сообщил Алексей Лихачев.

С этим он, видимо, и собирался зайти, когда позовут.

— Могу с уверенностью сказать, что руководство Венгрии полно решимости реализовать проект «Пакш-2». Идет пока по плану. Идет сложно. Наверное, венгерский проект является таким… Наиболее подверженным санкционным нападкам…— добавил Алексей Лихачев.

— А в чем Венгрия тут зависит от европейских партнеров? — хотел узнать я.

Вернее, не то чтобы хотел, а надо было.

— Дело в том, что проект реализуется с определенными формами государственной поддержки, а по всем европейским канонам они должны эту поддержку оценивать и принимать верное решение,— сообщил Алексей Лихачев,— и у них есть ряд согласительных процедур, понимаете?.. Вопрос только в том, чтобы все это правильно и когда надо согласовывалось! А вообще, все отлично!

Так вот идешь по кремлевскому коридору и вдруг оптимиста встретишь.

Андрей Колесников