На прошлой неделе Михаил Саакашвили ввел в Тбилиси чрезвычайное положение и назначил досрочные президентские выборы на 5 января. Специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ" Ольга Алленова считает, что первый раунд борьбы с оппозицией грузинский президент проиграл.
Толпа, собравшаяся 2 ноября на проспекте Руставели, практически ничем не отличалась от той, которая в ноябре 2003 года свергла Эдуарда Шеварднадзе и привела к власти Михаила Саакашвили. Многие люди, участвовавшие в революции роз, пришли в центр Тбилиси и на этот раз. Они требовали переноса парламентских выборов с осени на весну 2008 года, освобождения политзаключенных и поправок к избирательному законодательству. Хотя мне показалось, что им нужно было одно — поговорить с президентом, которого они когда-то выбирали. И нищие крестьяне и состоятельные бизнесмены, стоявшие в толпе, говорили мне, что "президент должен говорить с народом и слышать его требования, и тогда жить будет лучше". Мне показалось, они искренне верили в то, что живут в демократической стране, и упивались этим. Хотя мне, живущей в России, в такое поверить трудно.
Президент Грузии не пришел на митинг и поначалу вообще никак на него не отреагировал. Я думаю, что если бы он молчал и дальше, акция протеста заглохла бы сама по себе. Уже 3 ноября на проспекте Руставели оставалось не больше 3 тысяч человек, а по ночам там и вовсе дежурили сотни две активистов. Но к концу дня 4 ноября Саакашвили неожиданно выступил в телеэфире. Он сказал, что весь этот митинг на Руставели организован Кремлем, чтобы свергнуть грузинскую власть. Как в любой критической ситуации, Михаил Саакашвили призвал на помощь заклятого врага — Россию.
Раньше этот метод всегда срабатывал. Но на этот раз обвинения в адрес известных оппозиционеров-западников братьев Бердзенишвили, бывшего министра иностранных дел французской гражданки Саломе Зурабишвили и других лидеров, выступающих за интеграцию Грузии в НАТО и Евросоюз, были явно надуманными и не вызывали никакого доверия. Это выступление было ошибкой — именно после него оппозиция вновь активизировалась. Ее лидеры заявили, что разбивают у парламента палаточный городок и будут добиваться отставки президента, как это было на Украине. И Саакашвили не выдержал.
Знающие его люди говорят, что он больше всего боится революций — наверное, потому, что его собственная история заставляет его верить в их эффективность. 7 ноября мирная акция протеста была разогнана дубинками и слезоточивым газом, пострадало более 500 человек, была прекращена работа оппозиционных телеканалов.
Жестко расправившись с оппозицией, президент Грузии снова оправдал себя с помощью России — в телеэфире он обвинил российские спецслужбы в попытке госпереворота и объявил о введении чрезвычайного положения. Руководители оппозиции призвали народ прекратить акции протеста. Казалось, оппозиция сломлена и президент победил. Но я думаю, что это только казалось. Просто грузинское общество было потрясено. Одно дело, когда митинг разгоняют саперными лопатками войска по приказу из Москвы, как это было в 1989 году, и совсем другое — когда водой и слезоточивым газом поливает народ свой, человек, которого, как считают грузины, они и сделали президентом.
Чувствуя настроения людей, с резким осуждением властей выступил грузинский патриарх — пожалуй, одна из самых влиятельных фигур в Грузии. Говорят, у него были те же причины не любить Саакашвили, что и у Бадри Патаркацишвили — грузинскому президенту никогда не нравились люди, которые пользовались большим авторитетом, чем он сам. А 8 ноября в информагентства поступило резкое заявление генсека НАТО Яапа де Хоопа Схеффера, заявившего, что введение чрезвычайного положения в Грузии не соответствует евроатлантическим ценностям. Очевидно, что генсек не сделал бы такого заявления, не согласовав его с США. А это значит, что гражданское противостояние в Грузии серьезно встревожило США, поскольку поставило под угрозу безопасность главного интереса Вашингтона в этой стране — нефтепровода Баку--Джейхан.
Все это не могло не испугать Саакашвили, ведь вступление Грузии в НАТО — один из главных его козырей. Как считают многие в Грузии, именно с его помощью Саакашвили намеревался одержать победу на президентских выборах осенью 2008 года (они должны были пройти одновременно с парламентскими). Именно поэтому Саакашвили и выступил вечером 8 ноября с сенсационным заявлением: он пообещал отменить режим ЧП и назначил досрочные президентские выборы на 5 января. Одновременно с выборами Саакашвили предложил референдум о дате парламентских выборов.
Кто-то может сказать, что это блестящий пиар-ход-- Саакашвили формально показал и Грузии и Западу, что прислушивается к мнению народа, а фактически, назначив выборы президента на столь близкую дату, лишил оппозицию возможности успеть к ним подготовиться. Оба самых ярких лидера оппозиции — Ираклий Окруашвили и Бадри Патаркацишвили — находятся за границей. На Окруашвили заведено уголовное дело, к тому же на момент выборов ему не исполнится 35 лет. А Патаркацишвили уже пригрозили арестом, если он решит вернуться в страну. В их отсутствие, как, вероятно, надеется Саакашвили, оппозиция не сможет договориться и выставить единого кандидата.
Но мне кажется, что Саакашвили все равно уже проиграл. То, что он сделал, уже объединило оппозицию, которая стала сильнее. А грузинское общество никогда не простит ему 7 ноября.