Один из лидеров объединенной оппозиции, член руководства Республиканской партии Грузии ДАВИД БЕРДЗЕНИШВИЛИ рассказал ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ, как оппозиция оценивает действия грузинских властей и что она будет делать дальше.
— Что же произошло 7 ноября?
— Только я сразу вас предупреждаю, что вот сейчас мы с вами говорим, а потом и вас, и меня обвинят в том, что мы агенты ФСБ. Потому что, когда мы говорим с российскими журналистами или дипломатами, нас тут же обвиняют в контактах со спецслужбами. Насколько я понимаю, я даже общаться с вами сейчас не имею права.
Разгон мирной демонстрации 7 ноября — это худшее, что произошло в Грузии после 9 апреля. Он показал слабость и неадекватность наших властей. Он показал, что Саакашвили противостоит обществу, потому что общество 7 ноября было на стороне тех, кого били дубинками. В этот день уничтожили не оппозицию, в этот день власть уничтожила свой авторитет и веру людей в ее демократичность.
— Вас и ваших соратников обвинили в том, что вы сотрудничаете с российскими спецслужбами. Почему?
— Вы сами прекрасно знаете, что обвинить меня или моего брата в пророссийских настроениях это как минимум глупость. Об этом знает вся Грузия. Мы понимали, что нашу акцию протеста 2 ноября захотят использовать и российские, и грузинские власти в своих целях. Поэтому примерно за три недели до митинга все партии, входящие в наш совет объединенной оппозиции, подписали меморандум, в котором говорится о нашей поддержке вступления Грузии в НАТО и Евросоюз. Подписи всех лидеров оппозиции стоят под этим документом. Но власти в этой ситуации не могли найти другого выхода, как назвать нас агентами Кремля. Саакашвили почему-то решил, что в это кто-то поверит.
— Вы принимаете участие в заседании парламента, на котором предполагается утвердить приказ президента о введении чрезвычайного положения?
— Нет, не принимаем, в этом нет никакого смысла.
— Что вы теперь будете делать?
— Мирными конституционными путями будем добиваться того, чтобы в Грузии были проведены парламентские выборы в законные сроки. Главное сейчас — сохранять спокойствие, насколько это, конечно, возможно в данной ситуации. Большего я сказать не могу.
— Пойдете на переговоры с властями?
— Мы пойдем на переговоры только на одном условии — если посредником выступит патриарх Грузии Илия II. В Грузии у этого человека самая высокая степень доверия, и мы готовы вести переговоры только в его резиденции. Однако госпожа Бурджанадзе пока отказывается прийти в его резиденцию: сразу после разгона митинга она предложила нам прийти в ее кабинет, но это предложение, на наш взгляд, было неадекватным. Парламент, допустивший то, что произошло, не может вызывать у нас доверие.
— Разве так важно, где пройдут переговоры? Почему власти отказываются от переговоров в резиденции патриарха?
— Потому что после разгона митинга патриарх заявил о том, что власть разговаривает с народом недопустимым способом. И им не по душе, что главным посредником и миротворцем в этой ситуации будет патриарх, который осудил действия властей.
— Как вы думаете, после разгона митинга и введения чрезвычайного положения у Саакашвили останутся сторонники в американском Белом доме?
— Уже МИД Франции и Великобритании осудили те меры, которые применила власть к оппозиции. Думаю, и американцы уже не так поддерживают Саакашвили, как раньше. Им ведь нужна стабильность в Грузии. А он не только спровоцировал гражданское противостояние, но и скомпрометировал все принципы демократии.