«Горизонт планирования для стратегических центров сократился до двух лет»

25 лет назад в Санкт-Петербурге открылся фонд «Центр стратегических разработок "Северо-Запад"». Он стал первым клоном московского детища Германа Грефа, занимавшего тогда пост министра экономического развития и торговли РФ,— экспертно-аналитической сети фабрик мысли, сформировавших стратегию социально-экономического развития России, которая легла в основу экономической политики Владимира Путина. Местный ЦСР в 2000-х стал лидером среди центров стратегических разработок в стране по разработке региональных стратегий на Северо-Западе и за его пределами. «Ъ Северо-Запад» поговорил с руководителем головного офиса центра в Петербурге Дмитрием Санатовым о расширении географии «ЦСР Северо-Запад», его деятельности, вызовах с началом СВО и о том, с чем регионы столкнутся в ближайшие несколько лет.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Расскажите, чем занимается Центр стратегических разработок Северо-Запада.

— «ЦСР Северо-Запад» — аналитический центр. Фонд оказывает исследовательскую и консультационную поддержку, нашей целью является содействие развитию субъектов России, а также отраслей и предприятий. Центр проводит исследования в области экономики, управления и организационного развития, разрабатывает стратегии социально-экономического развития, вузов, бизнес-структур. Мы работаем с региональными и федеральными властями, общественными и научными организациями и предпринимателями, помогаем университетам с программами развития. Развитие регионов — это наша сквозная тематика. Мы работаем с регионами от Калининграда до Сахалина.

Последние годы основной нашей деятельностью были наука и образование. Сейчас вопросы регионального развития сместились в сторону научно-экономических приоритетов. Туда входят инженерные технологии, технологии для военно-технологического комплекса, а также новые проекты развития территорий и искусственный интеллект. Фокус сменился, потому что вопросы стратегии в стране в значительной степени тоже перешли в эту сторону.

— Как обусловлена такая география? Вы — Северо-Запад, но работаете по всей стране.

— Здесь несколько объяснений. Во-первых, в 2000-е годы мы были лидерами по разработке стратегий регионального развития в стране. У нас был накоплен опыт, мы разработали доктрину развития Северо-Запада, доклады по развитию системы расселения и развитию энергетики. Мы конвертировали этот опыт в проект по региональным стратегиям, и впоследствии это привлекало многие регионы. Мы выходили на национальный уровень, распространяя опыт стратегического планирования, который сформировался в петербургской школе. Во-вторых, наш центр остался одним из немногих региональных центров, сумевших на протяжении длительного времени находить ресурс для своей исследовательской деятельности. Наша бизнес-модель была такой, что мы должны были зарабатывать сами, не обременяя своих учредителей. Для этого подтверждению нашей экспертизы потребовалось большее число регионов и заказчиков. Движущей силой были не только финансы, но и разнообразие и сложность задач по всей стране.

— Федеральный центр работает как аналитический хаб: выпускает исследования, их подхватывают СМИ. Вы работаете иначе? Ссылки на «ЦСР Северо-Запад» обычно в новостях не мелькают.

— Мы продолжаем выпускать аналитические доклады, хотя сейчас их чуть меньше. Сейчас такой момент времени, когда требуется понимание того, как дальше будут развиваться технологии и экономика. Эти изменения очень сильные, нам приходится очень тщательно анализировать ситуацию с экспертами, прежде чем делать какие-то выводы и выпускать доклады. Мы видим запрос общества на глубокий анализ, требующий длительной экспертизы. Также ряд тем мы не стремимся публиковать в силу узкой предметной фокусировки. Мы работаем над этим направлением и трансформируем свою информационную политику. Надеемся, что количество наших докладов в следующем году вырастет.

— Чем именно вы занимаетесь в рамках региональных стратегий?

— Основной вопрос — это поиск уникального позиционирования для решения ключевых проблем региона. Например, одна из стратегий последних пяти лет была разработана в 2022 году для Калужской области. Регион был очень сильно завязан на иностранные инвестиции и обрабатывающую промышленность. Прогнозы изначально были плохие, но регион при нашем участии сформулировал новые принципы развития. Европейские и американские инвесторы были заменены на азиатские и российские. В регионе появились новые резиденты в пищевой промышленности, в машиностроении, в производстве компонентов. Область решила ряд вопросов миграционной политики. Они построили новый крупный кампус филиала МГТУ им. Н. Э. Баумана. Сейчас на них обратил внимание «Росатом» с проектом создания кампуса МИФИ.

— А в 2022 году увеличилось ли количество работы? Регионы стали чаще обращаться?

— Этот момент был стрессовым для всех. Оказалось, что количество стратегических вопросов выросло. Хотя горизонт планирования сократился до двух лет, до года или даже до нескольких месяцев. Но даже чтобы поступить правильно в рамках этих двух лет, необходимо было принимать довольно сложные решения. У нас увеличился поток задач от региональных университетов. Что касается регионов, то задачи пошли, но в новой специфике. Фокус развития сместился в сферу образования, появились вопросы трансформации научно-технологического сегмента российской и региональных экономик, по-новому зазвучала тема городского развития.

— Как происходит коммуникация с компаниями, организациями и органами власти? Они приходят к вам или вы к ним?

— Здесь два способа. Во-первых, консалтинг для нас вторичен, мы работаем над повесткой дня. Зачастую мы предлагаем решения до того, как появился заказчик. Мы занимаемся проработкой тем, например, развития ИИ в промышленности, что выливается в решения на уровне холдингов. Мы формулируем тему, исходя из глобальных трендов, публикуем доклады, проводим мероприятия. Не все инициативы находят отклик, но к ним могут вернуться. Второй вариант — когда к нам приходят за консультацией. По консалтинговым проектам заказчики приходят сами. Им часто требуется верификация их решений, «второе мнение», или помощь в адаптации решений под коллектив. Бывают и чистые заказы, где неизвестно, как поступить в целом. Мы также участвуем в конкурсах. Недавно выиграли конкурс на экспертизу программ в области ИИ и IT для Минцифры.

— С уходом под крыло Минэкономразвития у вас как-то деятельность изменилась?

— Мы под Минэкономразвития не уходили. С ними работает ЦСР в Москве. Мы действуем как самостоятельная, независимая структура. Мы сохраняем миссию стратегического развития, занимаясь не только консалтингом. Реализуем общественную функцию, в частности, вырабатывая решения для Санкт-Петербурга. Часть деятельности мы ведем для правительства Петербурга, помогая в ряде вопросов, в том числе и за свои средства или за счет привлечения средств доноров.

— В нулевые вы были лидерами в своей сфере. Как обстоят дела сейчас?

— Мы были лидерами, когда разрабатывалось много стратегий социально-экономического развития. Мы были тогда на взлете, но потом эти знания мы конвертировали в другие области. Рост спроса на наши услуги происходит волнообразно. В середине 2000-х был пик по региональной повестке, в начале 2010-х — по инновационной, когда формировался соответствующий сектор экономики. Потом во второй половине 2010-х были вызовы цифровизации — в том числе мы вместе с МШУ «Сколково» и «Атомстройэкспортом» создали Центр цифровой трансформации. На рубеже 2010–2020-х к нам все больше стали обращаться по вопросам развития науки и образования. Сейчас мы являемся одними из лидеров экспертизы в этой сфере. Кроме того, мы активно формируем компетенции в разработке и организации технологических проектов, в том числе в области искусственного интеллекта, его применения в науке и инженерной сфере. На эту тему, в частности, были задачи от «Сбера», «Газпром нефти» и других участников рынка.

— Как выглядела работа, когда вы только открылись?

— 25 лет назад у страны была потребность в пересборке пространственной организации страны после периода тяжелых девяностых годов, трансформации экономической политики, поиске ресурсов и проектов развития. Стратегический вопрос в течение этих лет менялся, и мы следовали за ним.

В стране в начале 2000-х годов появились устойчивые источники пополнения бюджета развития. В связи с этим возник спрос на проекты создания инфраструктуры развития. Мы разрабатывали концепции создания индустриальных и технологических парков: в Ханты-Мансийском автономном округе, Псковской, Воронежской областях и других регионах. Когда формировался запрос на формирование новой отраслевой политики, мы проводили форсайт-исследования, в том числе в пользу Минпромторга по вопросам развития индустрии инжиниринга и промышленного дизайна, Минэнерго по вопросам энергетических реформ, Федерального агентства научных организаций, Минобрнауки по вопросам программ повышения конкурентоспособности вузов и других. Был и ряд специфических задач: например, конверсия ядерного оружейного комплекса под началом «Росатома». Большой объем работы реализован нами в сфере территориального развития и разработки проектов развития в городах России: в Пскове, Сургуте, Саранске, Москве, Калининграде, Сарове, Снежинске и других, то есть в самых разных масштабах.

Все же стоит сказать, что центром нашего внимания в вопросах развития территорий в течение последних пяти-семи лет был и остается Санкт-Петербург. Здесь при нашей аналитической поддержке была создана целая экосистема институтов и центров развития: Фонд поддержки инноваций и молодежных инициатив Петербурга (ФПИМИ), Ассоциация цифровых технологий в промышленности (АЦТП), Корпоративный университет Смольного, «Энерготехнохаб» и ряд других. Одним из результатов нашей аналитической работы по стратегии развития города на рынке энергетических НИОКР, в том числе в связи с приходом в город «Газпрома» и «Газпром нефти», стали проекты в области реинжиниринга в Кронштадте — в ведущем центре страны в этой сфере сейчас. Также мы ведем большую работу с Петербургским научным фондом по анализу приоритетов развития петербургской науки. Скоро на эту тему выйдут тематические доклады.

— Есть ли прогноз, какие тренды будут актуальны в ближайшие лет пять для регионов и компаний?

— Мне бы хотелось поставить акценты прогнозов на трендах для технологического сектора и для региональной повестки. По регионам прежде всего это дальнейшая трансформация структуры экономики под давлением санкций и политики технологического суверенитета, а также под влиянием оборонных задач. Мы, например, запустили с университетами инициативу «Воентеха», направленную на совершенствование образовательных и исследовательских задач университетов. Перестройка экономики влечет за собой изменение структуры занятости.  Внимание бюджетов развития будет сильно смещаться в сторону новых инструментов и методов повышения производительности труда, включая машинное обучение. Будут возрастать задачи в области роботизации, интеллектуализации бизнес-процессов компаний и целых секторов экономики. И это уже формирует новый класс агентов развития в экономике, прежде всего, финансовых институтов, которые будут оказывать сильное влияние на экономические и социальные процессы.

Все это будет происходить на фоне оптимизации бюджетов развития. Будет происходить их перемещение в новые тематики и технологии: от новых методов обучения до новых технологий здоровья и даже синтетической биологии. Города под это будут создавать новые центры притяжения и вкладываться в свои университетские экосистемы и совершенствование культурной политики, включающей сегодня уже также и политику в области дизайна.

В целом первое — трансформация экономики страны и регионов, борьба за производственную базу и поиск новых драйверов роста, связанных прежде всего с технологическим развитием. Второе — оптимизация бюджетов развития при общем увеличении бюджетных обязательств, особенно социальных и инфраструктурных. Третье — специальные задачи и безопасность. Геополитическая напряженность, даже при условии завершения СВО, сохранится на длительный срок. Сохранятся и социальные вызовы, включая риск пандемий. Но будущее, конечно, не определено. Его создают те, кто работает с ним последовательно и целенаправленно.

Беседовала Полина Пучкова