«Технологии AI заменят тех юристов, которые не умеют ими пользоваться»
Партнеры E L W I Федор Белых и Сергей Алехин раскрыли детали масштабной интеграции искусственного интеллекта в свою арбитражную практику. В интервью “Ъ” они рассказали, как AI помогает им готовить ходатайства об отводе арбитров, выстраивать стратегию допросов и преодолевать «проблему чистого листа», экономя юристам несколько дней работы. Несмотря на риски, эксперты уверены: в ближайшие годы AI станет таким же рутинным инструментом, как электронная почта, а юристы, не освоившие новых технологий, рискуют остаться не у дел.
Фото: E L W I
Фото: E L W I
— Расскажите, пожалуйста, каким образом и на каком этапе развития вашей арбитражной практики вы начали интегрировать в работу инструменты искусственного интеллекта?
— Федор Белых: Фактически мы работаем с AI (artificial intelligence — искусственный интеллект.— “Ъ”) около трех лет. В прошлом году к E L W I присоединилась команда Сергея Алехина, чья работа посвящена международному арбитражу практически на 90% и которая в числе первых начала активно использовать инструменты AI в арбитражной практике. Соответственно, с их приходом мы значительно расширили перечень успешно зарекомендовавших себя в международной практике AI-инструментов, с одной стороны, и вывели на новый уровень их интеграцию внутри всей фирмы — с другой.
— И какие именно AI-инструменты и платформы вы используете в работе? Не углубляясь в детали, было бы интересно понять общую картину — это публичные сервисы вроде ChatGPT или какие-то кастомные решения?
— Сергей Алехин: Технологическая экосистема в E L W I гибридная и состоит из нескольких уровней. Во-первых, мы используем ряд коммерческих продуктов — как отечественных, так и западных, а выбор между ними зависит от специфики дела, потребностей клиента и требований к конфиденциальности. Кстати, всеобщего скепсиса в адрес уязвимости тех данных, которые пользователь загружает в популярные западные платформы ChatGPT, Claude или Gemini, я не разделяю: когда мы говорим об «общедоступных» моделях, мы не должны забывать о существовании корпоративных версий с усиленной защитой, технологиях анонимизации данных и прочих инструментах, которые позволяют использовать большие языковые модели без какого-либо ущерба для конфиденциальности информации.
Во-вторых, параллельно мы применяем собственные внутренние разработки. И, в-третьих, разумеется, мы активно пользуемся узкоспециализированными legal tech платформами для юридических исследований — поскольку на российском рынке пока нет полноценных аналогов, чаще приходится выбирать западные решения,— и зависимости от интересующей нас юрисдикции по конкретному делу подключаем соответствующий профессиональный продукт.
— В каких задачах — в поиске стратегии, подготовке документов или анализе доказательств — AI приносит вам наибольшую пользу?
— Ф. Б.: AI для нас в первую очередь решение «проблемы чистого листа». Когда мы готовим правовую позицию или делаем обзор судебной практики, особенно по иностранному праву, первичный запрос к системам AI помогает нам получить стартовую структуру, причем обычно довольно хорошего качества. Разумеется, полученный результат не является даже промежуточным и затем мы его тщательно перепроверяем, но он позволяет быстро нащупать ключевые идеи. Например, когда к нам поступает предложение по кандидатуре арбитра, мы можем попросить AI найти основания для его отвода в споре с определенными параметрами. Проанализировав открытые источники, система выдает компрометирующую его информацию, а мы, верифицировав ее, готовим мотивированное ходатайство об отводе.
— С. А.: Другой яркий пример — подготовка к долгим арбитражным слушаниям, включающим перекрестные допросы свидетелей и экспертов. В таких случаях мы используем несколько AI-платформ: в первой создана постоянно пополняемая база знаний по лучшим техникам допроса — в ней мы «сжимаем» лучшие варианты из предыдущих процессов в детализированный промпт, а затем «скармливаем» этот промпт второй системе, которая на его основе и анализе материалов текущего дела генерирует первый драфт вопросов.
Ф. Б.: И здесь мы видим сочетание двух эффектов — не только решение пресловутой «проблемы чистого листа», но и серьезную оптимизацию работы: в таком кейсе AI помогает почти мгновенно структурировать огромный массив информации, который двум-трем юристам пришлось бы осмысливать и переносить на бумагу несколько дней. Таким образом, поверх базового преимущества мы получаем колоссальную экономию времени.
— Какие риски — например, утечки данных, ошибки алгоритма или потенциальной дискриминации — вы видите в применении AI-инструментов в области международного арбитража?
— Ф. Б.: Важно понимать, что любое взаимодействие с цифровой средой изначально несет определенный риск для конфиденциальности. И в этом смысле AI — лишь инструмент, такой же, как и многие другие виды программного обеспечения. К сожалению, мы наблюдаем участившиеся случаи утечек данных и их последующей перепродажи в даркнете (скрытый сегмент интернета, который не индексируется поисковыми системами.— “Ъ”). Эта проблема затрагивает и юридический сектор, но не связана исключительно с AI. Следовательно, ключевой вопрос — в грамотном использовании технологии: мы должны четко понимать, какие данные и для чего загружаем в систему. При необходимости мы применяем дополнительные механизмы защиты — к примеру, используем инструменты предварительной анонимизации документов, размещенные на наших собственных серверах и обеспечивающие высочайший уровень конфиденциальности. Только после такой обработки обезличенные данные могут быть направлены в публичные языковые модели. Мы идем на это по той причине, что эффективность анализа, которую демонстрируют большие модели, невозможно воспроизвести на локальных вычислительных мощностях.
— С. А.: Наш главный принцип — соблюдение прозрачности в общении с клиентами.
Соответственно, мы обеспечиваем полную транспарентность в отношении использования нами любых технологий, особенно AI.
Кроме того, очень важно прописывать условия использования AI в договорах с клиентами — особенно в рамках российского законодательства, поскольку профильные ассоциации и регуляторы пока не могут предложить исчерпывающие руководства по этому вопросу. По итогу наша стратегия работы с AI включает в себя понимание рисков, выстраивание защиты, регулярные внутренние аудиты и постоянное обучение команды.
— Какое долгосрочное влияние окажет повсеместное внедрение AI на безопасность, прозрачность и эффективность международного арбитража? Если смотреть в перспективу десяти лет, как изменится арбитраж, который мы знаем сегодня?
— Ф. Б.: Пока это во многом область для предположений. Однако, когда использование AI станет повсеместным и перестанет быть скрытой практикой, мы можем увидеть существенные изменения. Команды, которые научатся использовать AI наиболее эффективно, безусловно, получат значительное конкурентное преимущество — в профессиональном сообществе уже неоднократно звучал тезис о том, что AI не заместит всех юристов, но заменит тех, кто не умеет с ним работать.
Что до арбитражных институтов, некоторые из них уже используют эти технологии для оптимизации рутины, но пока на базовом уровне и, как правило, негласно — ведь многие из них, включая Международную торговую палату (ICC) и Лондонский международный арбитражный суд (LCIA), обладают столетней историей и чрезвычайно консервативно подходят к вопросу нововведений. В то же время другие центры, например Сингапурский международный арбитражный центр (SIAC) или Швейцарский арбитражный центр (SAC), проявляют большую гибкость. Со стороны клиентов мы также видим активный интерес: на корпоративном уровне формального разрешения на использование AI может и не быть, но на практике юристы уже им пользуются. Я бы сказал, что это естественный этап внедрения любой новой технологии.
В теории рост эффективности и сокращение времени на подготовку способны привести к резкому уменьшению сроков рассмотрения дел, но, с моей точки зрения, столь оптимистичный сценарий маловероятен — кардинального прогресса в сроках пока нет, и, более того, в некоторых случаях длительность разбирательств даже возрастает. Причина — в системной проблеме: количество дел растет, а число арбитров надлежащей квалификации — нет. Есть востребованные арбитры, которых стороны хотели бы назначать постоянно, но их графики загружены на 70–80%. И даже если юристы с помощью AI начнут готовить дела значительно быстрее, это может создать эффект «бутылочного горлышка» на этапе рассмотрения арбитрами, которые физически не успеют реагировать с той же скоростью.
— С. А.: Я разделю прогноз на два горизонта: пять и десять лет. В пятилетнем горизонте я рассчитываю увидеть, во-первых, четкие международные соглашения или регламенты, регулирующие использование AI, причем я имею в виду не избыточное регулирование, а базовые правила и принципы ответственности.
Во-вторых, я надеюсь, что люди окончательно примут технологию как рутинный инструмент наравне с электронной почтой или (ранее) факсом. Речь пока идет не о трансформации, а об автоматизации — AI возьмет на себя стандартные задачи, которые юристы выполняли и раньше, но теперь за них это будет делать алгоритм.
А вот в десятилетнем горизонте нас может ждать более трансформационный сценарий — например, изменение самой природы арбитражных разбирательств.
Например, вместо очного присутствия стороны будут предоставлять свои позиции в документарной форме, а арбитр, проанализировав все материалы при помощи продвинутых алгоритмов, сможет вынести решение без проведения традиционных устных слушаний. Это устранит необходимость в стенографистах, расшифровках и длительных процедурах и в итоге кардинально изменит профессию.
Кроме того, я полагаю, что появится новый класс споров, непосредственно связанных с AI. Приведу пример: в прошлом году на крупной международной арбитражной конференции проходила отдельная сессия по спорам, связанным со строительством дата-центров. Это уже не просто строительные или IT-споры, а отдельная узкоспециализированная категория, сочетающая в себе элементы ГЧП, технологий и инфраструктуры. И мы видим, что технология не только облегчает работу, но и порождает совершенно новые, комплексные правовые поля, требующие соответствующей экспертизы.
— Что бы вы посоветовали коллегам, которые только начинают знакомство с AI и опасаются отстать от стремительно развивающегося рынка?
— Ф. Б.: Догонять. Но делать это системно. Мы сами не так давно запустили для арбитражной команды внутренние курсы, а сейчас масштабируем их на всю фирму. Мы хотим, чтобы в компании не осталось человека, который не умел бы пользоваться AI-инструментами, и Сергей разработал методику по выстраиванию такого обучения.
— С. А.: Для новичков критически важен системный подход. Необходимо либо привлечь внешних консультантов, либо создать внутри компании собственный «эпицентр компетенций», неформальную рабочую группу. Главное — действовать планомерно. Если мы просто разрешим всем использовать случайные инструменты с рынка, даже самые дорогие и защищенные, это приведет к хаосу с точки зрения как безопасности, так и стандартизации процессов. Информация окажется разрозненной, и это никому не поможет.
Поэтому первым делом нужно выбрать единую технологическую платформу, а затем организовать поэтапный подход. Перед этим я рекомендую компании оценить свои операционные издержки, понять бизнес-перспективу и начать с небольших пилотных проектов, чтобы быстро добиться первых успехов.
Дальше вы назначаете человека, который будет двигать эту тему вперед (обучившегося самостоятельно либо прошедшего специализированное обучение), и выбираете область для апробации. Не стоит сразу внедрять AI повсеместно — лучше начать с конкретной задачи, например оцифровать для корпоративных юристов процесс подготовки документов для общих собраний акционеров. Это направление отлично автоматизируется, а его потенциал огромен: объем работы, выполняемый пятью юристами за неделю, можно выполнить силами тех же юристов за один день.
Протестируйте технологию в рамках одного небольшого подразделения: пусть команда погрузится в процесс, поймет, как это работает, а затем на этом успешном кейсе уже можно обучить остальных коллег. Но формализовать процесс на старте, как я и говорил, критически важно: проконтролируйте юридические аспекты, убедитесь в согласии клиентов на использование их данных и пропишите это в договорах.
— Ф. Б.: И здесь я бы предостерег коллег: будьте крайне внимательны при выборе консультантов или внешних курсов. С учетом специфики области на рынке появилось много предложений от сомнительных «гуру», но на практике их советы часто оказываются бесполезны или даже откровенно вредны.
На сегодняшний день ниша качественных AI-консультантов для юристов практически не заполнена и заказать такую услугу на рынке пока невозможно. Мы в E L W I готовимся предложить нашим клиентам новый сервис, который бы помогал им сформировать первоначальное понимание и грамотное техническое задание для внедрения AI в ежедневную работу.
— В завершение — какие ключевые навыки, по вашему мнению, нужны юристам в наступающую AI-эпоху?
— С. А.: Я бы отнес к необходимым навыкам критическое мышление и здравый скепсис: важно не только понимать, как работает система, но и осознавать ее естественные ограничения. Это алгоритмы, основанные на статистике, в них нет человеческого разума или децентрализованного сознания, и мы часто пытаемся описать новые технологии привычными нам понятиями, к которым они на самом деле не сводятся.
— Ф. Б.: Основной навык — это умение «общаться» с AI. Мы специально сохраняем все наши промпты в общем доступе для всех юристов компании, чтобы было видно: один и тот же запрос, сформулированный по-разному, дает совершенно разный результат. Если задать вопрос правильно, можно получить полезный ответ — и это базовый навык. Ему должен предшествовать навык нулевого уровня — базовое понимание того, как работают эти технологии, каковы их основные принципы. И, конечно, нам, как юристам, важно оставаться в курсе быстро меняющегося регулирования в этой сфере.