Соткано из биоматериала

Останки нерожденных младенцев должны быть захоронены «на общих основаниях», заявил руководитель патриаршей комиссии по защите семьи иерей Федор Лукьянов. По его словам, соответствующий законопроект уже разрабатывается некими депутатами Госдумы. Эта же инициатива подразумевает запрет вывоза «репродуктивных тканей» россиян за границу, добавил иерей, а также запрет на утилизацию эмбрионов «путем передачи их на хранение только под государственный контроль». Опрошенные “Ъ” врачи и юристы считают, что закон достаточно регулирует вопросы обращения с подобными биологическими материалами, поэтому «необходимости что-либо изобретать нет».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Глава патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства иерей Федор Лукьянов во вторник, 18 ноября, заявил, что в Госдуме разрабатывается законопроект о «включении останков нерожденных младенцев в перечень останков для погребения на общих основаниях».

Он пояснил, что «необходимо разделить останки человека любого происхождения от биологических отходов любого вида». И добавил, что «важным направлением остается при этом обсуждение статуса эмбриона человека».

Заявление было сделано в рамках секции «Семья и народосбережение» XXVII Всемирного русского народного собора. Иерей не уточнил, какой комитет или депутат готовит такой законопроект; “Ъ” спросил его об этом, но ответа пока не получил.

Биологический материал, полученный в результате искусственного или самопроизвольного прерывания беременности, относится к медицинским отходам категории «Б», то есть представляющим эпидемиологическую опасность, пояснила “Ъ” руководитель практики частных клиентов юридической компании «Митра» Алина Лактионова: «Санитарно-эпидемиологические правила и законодательные нормы устанавливают строгие требования к обращению с таким биоматериалом. Он подлежит сбору в одноразовую тару с дезинфицирующим раствором, маркированную желтым цветом, либо в специализированные желтые пакеты из полиэтилена. Обязательна маркировка каждой упаковки с указанием даты сбора, наименования лечебного учреждения и фамилии ответственного сотрудника». Стандартная процедура утилизации предполагает кремацию в муниципальных крематориях. Особая ситуация складывается с «поздними самопроизвольными абортами» — так называют случаи потери плода массой менее 500 г на сроках до 22 недель. «При преждевременном родоразрешении с летальным исходом для младенца семья может добиться выдачи останков для погребения, невзирая на то что официальное свидетельство о смерти в подобных ситуациях не выдается, — говорит юрист. — Подобная практика не является регламентированной и реализуется в индивидуальном порядке».

«Предлагаемая инициатива обязательного захоронения тканей после выкидышей или абортов может создать значительную организационную и финансовую нагрузку на медицинские учреждения,— предупреждает акушер-гинеколог, репродуктолог Виктория Шустова.— При этом важно помнить, что подобные решения напрямую касаются личных переживаний и репродуктивной автономии семьи. Поэтому, на мой взгляд, каждая семья должна иметь возможность самостоятельно выбирать наиболее приемлемый для нее способ обращения с биологическим материалом».

Отец Федор также заявил, что законопроект будет регулировать оборот «репродуктивных тканей» — в частности, стволовых клеток, ооцитов и эмбрионов. По его словам, необходимо добиться запрета их «экспорта».

Он напомнил про запрет суррогатного материнства для иностранных граждан от 2022 года и назвал его недостаточным: «Мы не остановили вывоз эмбрионов человека и яйцеклеток. Россия продолжает торговать репродуктивным потенциалом страны».

Акушер-гинеколог, главный врач клиники «К медицина» Алексей Черников поясняет: репродуктивные ткани — обычно это сперма или яйцеклетки — среди прочего используются для преодоления проблем бесплодия. Сейчас этот процесс строго регулируется приказом Минздрава от 31 июля 2020 года «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению». По мнению господина Черникова, в этом вопросе «нет необходимости что-либо изобретать» — нужно просто «соблюдать и выполнять действующие правила», хотя «контроль нужен на всех этапах».

Законодательство действительно не содержит прямого запрета на вывоз гражданами России своих яйцеклеток и сперматозоидов за границу, добавляет Алина Лактионова. По ее словам, это очень сложно технически и просто «не имеет смысла» в случае зарубежных стран, где доступна процедура ЭКО, поскольку «там можно найти местных доноров». Исключение может составлять случай, когда иностранные граждане хотят получить биоматериал именно российского донора, но в таком случае легче и дешевле пригласить человека к себе в страну, чтобы получить сперму или яйцеклетки на месте. Также возможна ситуация, когда граждане России собираются переехать в другую страну на постоянное место жительства и забирают собственные ранее замороженные биоматериалы. Еще один вариант — если россиянка не может выносить ребенка самостоятельно и семья по какой-то причине обращается к суррогатной матери за границей. Но все это, по оценкам Алины Лактионовой, очень редкие ситуации: «Максимум 30 случаев в год».

Еще одна инициатива, которую анонсировал иерей,— «запрет на утилизацию эмбрионов путем передачи их на хранение только под государственный контроль».

Судя по всему, речь идет о «лишних» эмбрионах, не перенесенных в организм матери в ходе процедуры ЭКО. Сейчас их криоконсервируют — «замораживают», а затем их судьбу решают родители, говорит госпожа Лактионова. Они могут оплачивать хранение эмбрионов «годами и десятилетиями», могут безвозмездно передать другой паре или в один из банков донорских эмбрионов, а могут принять решение об их уничтожении. «По сути, предлагается не уничтожать эмбрионы, а передавать их на хранение государству, которое само будет решать, что с ними делать,— говорит юрист.— Думаю, родители, которые дали согласие на уничтожение эмбрионов, не сильно будут переживать, если их отдадут в донорский банк».

Наталья Костарнова