концерт джаз
Пианист Чик Кориа и банджоист Бела Флек представили в КЗЧ программу, основанную на материале их совместного альбома "The Enchantment", изданного прошедшим летом. БОРИС Ъ-БАРАБАНОВ вместе со зрителями, заполнившими зал примерно на три четверти, заново открыл для себя струнный щипковый инструмент, знакомый по ковбойским фильмам.
Великий американский джазовый пианист Армандо Энтони Кориа по прозвищу Чик не раз приезжал в Россию, но нынешний визит — особенный. Многократный обладатель Grammy за достижения в джазе привез с собой артиста, который тоже коллекционирует золотые граммофончики, но только полученные в других категориях — за успехи в кантри и блюграссе. Банджо — инструмент, действительно в первую очередь ассоциирующийся с кантри, и сочетание джазовых клавишных и банджо представлялось крайне интригующим. К тому же Чик Кориа известен как мастер широкомасштабных импровизаций в серьезном джазовом стиле фьюжн, а кантри — музыка простая, близкая к народу и слишком развернутых толкований стандартов не предусматривающая.
Господа Кориа и Флек начали и закончили концерт действительно демократичными жанрами. Два отделения концерта уместились между пьесой в испанском стиле "Senorita", которая открывает их совместный альбом "The Enchantment", и таперским регтаймом "Spectacle" ("Зритель"). Однако основное содержание выступления артистов полностью изменило представления публики о банджо, и бис был неизбежен.
Именно банджо стало главным героем концерта. Нет, Чик Кориа был, как всегда, на высоте, его вариации, закручивавшиеся часто вокруг одной-единственной ноты, вызывали неизменные аплодисменты, но публика в Москве уже знает, чего примерно можно ждать от маэстро. Он, в свою очередь, признался, что любит играть именно в Зале Чайковского, а по ходу концерта много шутил. Перед тем как исполнить композицию "Joban Dna Nopia", господин Кориа спросил коллегу, знает ли он, что это значит. "Что-то по-русски?" — "Нет, хотя звучит похоже". Бела Флек задумался (тут некоторые из зрителей заподозрили тайный шифр сайентологов: известно, что Чик Кориа дошел до высшей степени в сайентологической табели о рангах). После паузы господин Кориа рассмеялся, "Joban Dna Nopia" — это всего лишь переставленные местами слоги "Banjo And Piano".
Способность человека извлекать из банджо звуки, свойственные самым разным жанрам, для многих зрителей стала открытием гораздо более важным. Мотивы кантри всплывали в материале, который играл Бела Флек, много реже, чем можно был ожидать. Его игра была близка игре на классической гитаре. Пальцы правой руки с надетыми на них специальными коготками, безошибочно выводили мелодию. При этом большая часть номеров с "The Enchantment" — мотивы, которые западают в память с первого раза, вполне себе рингтоны. Однако аранжировки для них выдуманы в диапазоне от блюграсса до средневековой лютневой музыки, и звук инструмента Белы Флека, не обработанный никакой электроникой, всегда точно соответствовал эпохе и стилю.
Хотя Чик Кориа и сказал, что сейчас дуэт все же сыграет нечто более близкое господину Флеку — пьесу, по которой банджоист учил пианиста играть блюграсс, но и в этот раз ни о какой легкой музыке не могло идти речи. Бела Флек закатил сложнейшее интро, в описании которого без имен Баха и Паганини не обойтись. Пальцы левой руки господина Флека бегали быстрее, чем у какого-нибудь Ингви Мальмстина, соседние ноты располагались на грифе все дальше друг от друга, и когда даже расстояния между кончиками большого пальца и мизинца ему все же не хватило, он зажал струну то ли верхней губой, то ли носом. Не исключено, что господин Флек повторяет этот трюк на каждом концерте, но публика хлопала музыканту совершенно искренне. От человека с инструментом, который чаще всего видишь в старомодном диксиленде или в руках киношных ковбоев, такого не ожидал никто.