Выставка современное искусство
В лондонском национальном музее Tate Britain проходит ретроспектива лауреатов Turner Prize — самой известной, влиятельной и радикальной премии в области современного искусства. На выставке представлены только произведения победителей конкурса за все 23 года существования премии. Неюбилейная дата ретроспективы объясняется тем, что в нынешнем году премию впервые будут вручать не в лондонской, а в ливерпульской Tate. Но и столица не могла остаться в стороне от главного национального события в области contemporary art. В том, что скандальная репутация Turner Prize сильно преувеличена, убедилась ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Тернеровская премия была основана в 1984 году и задумывалась как своего рода художественный аналог британской Букеровской премии (основанной в 1969 году). Ее учредители, Tate Gallery`s Patrons of New Art, рассчитывали на то, что премия поможет привлечь внимание публики и коллекционеров к современным художникам, так же как Букер поднял тиражи современных британских писателей. Вначале на Turner Prize мог претендовать любой художник, родившийся или проживающий в Великобритании. И только с 1991 года, после того как премия, не вручавшаяся в 1990 году, поменяла спонсоров (с тех пор ее поддерживает один из главных национальных телеканалов Британии Channel 4), на Turner Prize могут претендовать только художники моложе 50 лет. Изменение формата, а также желание сделать из премии медийное событие первого ряда — все церемонии награждения показывают, словно "Оскар", в прайм-тайм — удачно совпало с появлением генерации "молодых британских художников", также работающих с медийными стратегиями успеха. Именно они обеспечили Тернеровской премии ее скандальную репутацию, не вполне, впрочем, заслуженную.
Ибо ретроспектива в Tate Britain выглядит на редкость благообразно и респектабельно: все работы финалистов явно по праву занимают свое место в музее и, несомненно, являются неотъемлемыми вехами новейшей истории искусства. Основной экспозиции предшествует инсталляция классика минимализма и лэнд-арта Ричарда Лонга "White Water Line". Художник номинировался на Turner Price четырежды, с момента основания премии и до 1989 года, когда он, наконец, стал победителем. На мраморном полу пустого зала Ричард Лонг нарисовал разведенной в воде белой глиной нечто вроде лабиринта, на котором детишки, которых в Tate Britain водят на экскурсии знакомиться с современным искусством, играют во что-то вроде классиков. Далее представлено произведение еще одного патриарха современного искусства, успевшего получить премию до омоложения "Тернера" — а именно импозантная и обширная инсталляция скульптора Тони Крэгга, напоминающая то ли ощерившийся башнями и небоскребами фантастический город в миниатюре, то ли арсенал ракет. Вполне традиционные пластические и визуальные ценности отстаивают и другие финалисты первой "пятилетки" — живописцы Мальколм Морли и Говард Ходжкин и скульптор-абстракционист Ричард Дикон. А доминирует в первом зале гигантское фотопанно Гилберта и Джорджа, лауреатов 1986 года.
1990-е годы начинаются с роскошной инсталляции Аниша Капура: трех огромных полых изнутри полусфер глубокого синего цвета, буквально затягивающих в себя зрителя. Далее премию выигрывали опять-таки скульпторы — Гренвилл Дэви (1992), Рэйчел Уайтеред (1993), Энтони Гормли (1994). И даже пресловутые "Мать и дитя: разделенные" победителя 1994 года Дэмиена Хирста — те самые разрезанные пополам и заформалиненные в прозрачных аквариумах корова и теленок здесь выглядят не столько бесстрашным и устрашающим исследованием границ дозволенного в искусстве, сколько опять-таки весьма убедительным экспериментом в области пластической формы.
А потом победителями Turner Prize становятся сплошь видеоартисты. 1996 год — Дуглас Гордон с удвоенной негативом сценой превращения доктора Джекила в мистера Хайда из одной из первых экранизаций стивенсоновского романа. 1997 — Джиллиан Веринг с широкоэкранным видеопортретом внушительной группы полицейских, который был бы парадным, если бы усилия "бобби" выдержать предписанную автором неподвижность и тишину в течение целого часа не были бы уморительно смешными. Правда, в 1998 году приза удостаивается все же живопись — а именно написанное с использованием слоновьего навоза полотно другого представителя "молодых британских художников" Криса Офили. Но в следующем году награждают опять видеоарт. А именно работу Стива Маккуина — неожиданно серьезный и фаталистический римейк гэга Бастера Китона, того, где на героя (в видео его играет сам художник) падает стена дома — но падает окном, так что недоуменный и безропотный персонаж остается целым и невредимым. Эту работу жюри предпочло куда более эпатажному произведению Трэйси Эмин "Моя кровать" — натуральному ложу художницы с несвежими простынями, презервативами и недопитыми бутылками. Эта работа была так прославлена прессой, что многие и поныне полагают, что именно Трэйси Эмин получила премию.
С 2000 года проследить тенденцию становится куда сложнее. Награждается то фотография (Вольфганг Тиллиманс). То концептуальная инсталляция Мартина Крида — лампочка, мигающая в совершенно пустом зале. Документация запутанного социологического исследования (Джереми Деллер). Лодка-сарай, на которой совершал абсурдное и рискованное плавание Саймон Старлинг. И фарфоровые вазы, расписанные манерно-мелодраматическими историями про тяжелое детство (Грэйсон Перри, также известный как травести Клэр). Работы последней на настоящий момент лауреатки Тернера Томы Абтс — нарочито не претендующая на оригинальность серия абстрактных полотен одного формата — после залов с действительно блистательными работами вообще вызывают некое недоумение. Впрочем, ретроспектива премии Тернера интересна прежде всего не как парад признанных шедевров, но как летопись без малого четверти века современного искусства. Как и положено музею, Tate Britain представляет историю искусства, которая живет по собственным законам, над которыми не вполне властно ни жюри, ни сами художники. Причем история эта еще недописана, и, вполне возможно, окончательно понять 2000-е годы можно будет еще лет через десять. А прояснит ли картину имя следующего лауреата, возможно, сумеет проверить и московская публика: директор Московского музея современного искусства Василий Церетели ищет возможность показать ретроспективу в Москве — но уже с работами победителя 2007 года.