Страховки оформляются на высшем уровне
За счет чего растет интерес к полисам D&O
Бизнес стал чаще страховать ответственность топов от третьих лиц, включая претензии собственных акционеров, и предлагать полис D&O. На это обращают внимание страховые брокеры. По итогам 2025-го таких договоров якобы станет больше на 10-15% год к году, не исключают аналитики Remind. Кроме того, существенно растут и лимиты выплат за ошибки директоров. Как работает полис D&O? Разбиралась Аэлита Курмукова.
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Полисы D&O завезли в Россию еще западные корпорации, сейчас этим продуктом активно пользуется локальный бизнес. Но рынок пока нестабильный, хотя наметился восстановительный тренд. В портфеле страховых чуть больше 1 тыс. таких договоров, и 65% из них формируют непубличные компании. При найме и удержании топов такой бенефит в соцпакете, по мнению рекрутеров, конкурентное преимущество. Страховка якобы гарантирует защиту личных активов должностных лиц с правом подписи — от главбуха до генерального директора. За их ошибки, неверные действия, которые могут привести к убыткам компании и искам, в том числе от имени новых топов, обещает заплатить страховая, вплоть до покрытия расходов на восстановление репутации управленца и самой организации. Максимальный лимит покрытия на рынке — 10-12 млрд руб., рассказала директор департамента финансовых и профессиональных рисков страхового брокера Remind Ольга Глазкова: «Доступность этой суммы зависит от компании и ее стратегической важности для экономики.
Средний лимит D&O, который покупают, допустим, публичные компании — 2,5-3,5 млрд руб., среди непубличных — порядка 350 млн руб.
Если мы говорим о стоимости, то цена полисов уменьшается, они дешевеют. Вследствие "мягкого" рынка, конкуренции тарифы просели на 10-15%. 0,7% от общего лимита, и вы получите плюс-минус ожидаемую стоимость».
Чтобы договор включился и заработал, должна быть претензия к физлицу, причем не просто с указанием ФИО, но и должности. Это могут быть заявления, публичные порицания, неверные действия и даже иски, уточнил директор по корпоративному страхованию брокера Mains Владимир Андрюкин: «Это может быть претензия от партнера, акционера и так далее.
Главное, что покрывается любой ущерб, нанесенный третьему лицу действиями руководителя, который застрахован по полису D&O.
Предположим, я — генеральный директор и принял решение, например, о продажи части бизнеса. Это привело к потери прибыли. Акционеры ко мне пришли с иском. Вот, соответственно, будут покрыты расходы по моей защите в суде. Если будет доказана моя неправота, страховка отплатит эти требования».
Сборы страховщиков по D&O в прошлом году составили 5 млрд руб., подсчитали аналитики Remind. Но на практике полис чаще покрывает лишь услуги юристов, а не сумму иска от третьих лиц, заметил партнер юридической фирмы Orlova\Ermolenko Александр Ермоленко: «К примеру, с топ-менеджера одного очень крупного банка новые окологосударственные собственники пытались получить несколько миллиардов рублей как раз в качестве субсидиарной ответственности. Он выиграл этот суд, при этом заплатив юристам 100 млн руб., из них порядка 70 млн руб. взяла на себя страховая компания. Половина юристов России занимаются банкротными делами. Нет этих выплат, и получается так, что компания, например, топ-менеджеру говорит, что его ответственность будет застрахована. Оклад поменьше, зато будет полис. А дальше, если что-то случается, то уже руководитель сам разбирается. Если эту выплату не удается получить, то это же не компании она не досталась. Она просто купила страховку».
Так что главный минус таких страховок в том, что за полис платит одна сторона, а выгодоприобретателем является другая. И пока нет громких заявлений по возмещению убытков, особенно субсидиарной ответственности, когда на кону миллиарды. Отсюда и недоверии к полисам D&O. Да и сами страховые говорят, что на судебные издержки уходит до 90% всех выплат.
С нами все ясно — Telegram-канал "Ъ FM".