гастроли вокал
В понедельник в Зале имени Чайковского прозвучит в концертном исполнении опера Верди "Травиата". Международный состав исполнителей украшает знаменитая итальянская певица ПАТРИЦИЯ ЧОФИ, одна из лучших Виолетт сегодняшней сцены. Приехав в Москву, певица ответила на вопросы СЕРГЕЯ Ъ-ХОДНЕВА.
— Вы сами решили учиться вокалу или семья как-то повлияла?
— Нет, это был личный выбор, хотя семья и не возражала. В общем, все обычно: пела я с младенчества, а на первом конкурсе выступила в три года. Я пела с друзьями, пела в церкви, пела под гитару и вообще предпочитала скорее что-то легкое, ближе к поп-музыке. А затем в школе мне кто-то сказал: "Что же ты с таким голосом не учишься в консерватории?" Я пошла на прослушивание, хотя сначала все это воспринимала как шутку. И даже когда начала учиться, думала, что буду заниматься в основном фортепиано. Только потом я встретила преподавательницу вокала, уроки с которой все изменили.
— О каких-нибудь партиях вы тогда мечтали?
— Ну да, как и все молодые певцы. Хотя, например, "Травиата" мне представлялась чем-то недостижимым. Мне впервые предложили спеть Виолетту в 26 лет. Я представить не могла, что это возможно! Мне казалось, что это какая-то итоговая партия, а не отправная точка карьеры. Но зато у меня была возможность постепенно, раз за разом все более приближаться к Виолетте. Подружиться с ней, что ли. Разобраться в ее слабостях, вернее, в своих вокальных слабостях, но и в сильных сторонах этой роли для меня.
— Какой репертуар для вас важнее, бельканто или те вердиевские партии, которые вы поете?
— Для меня это скорее единый репертуар. Потому что в вердиевских партиях есть очень важная белькантовая сторона, а я в операх бельканто — Беллини, Доницетти — чувствую себя действительно очень удобно. Ведь "Травиата" — опера комплексная, скажем, там очень деликатный для Верди и особенно выразительный оркестр, поэтому есть возможность и в вокале работать с оттенками и нюансами.
— Вы записываете много барочной музыки. Это соответствует вашим личным вкусам или просто эксперименты?
— Мне очень нравится барокко, хотя я его открыла для себя позже, чем "нормальную" оперу. Но я убедилась, что это великолепный репертуар, с прекрасной музыкой и невероятными возможностями для исполнителя.
— Принято думать, что для барокко нужны совсем другие, не оперные в современном понимании голоса...
— Думаю, это какой-то предрассудок, оставшийся в прошлом. Еще когда я училась в консерватории, считалось, что те, у кого не очень получается петь обычную оперу, должны петь барокко. То есть думали, что это музыка для неудачников. Слава богу, что эта традиция нарушилась и теперь есть по-настоящему замечательные певцы, которые занимаются этим периодом. В конце концов, эта музыка писалась для великих голосов.
— В партии Виолетты что для вас более существенно?
— Исполнительская целостность. Максимальная вокальная и музыкальная нагрузка, но еще и уникальная театральность. Поэтому это наиболее притягательная роль в моем репертуаре. Но тут и ответственность за образ: Виолетту нельзя просто спеть, за нее нужно жить, чувствовать ее пульс и дыхание.
— Наверное, при такой ответственности не всегда легко с режиссерами...
— Бывают трудности, это верно, хотя в основном мне доставались очень элегантные, скорее традиционные спектакли. Когда я пела "Травиату" в Венеции, в "Ля Фениче", поначалу мне было сложно, я не ожидала настолько современного видения. Но потом мы с Робертом Карсоном, ставившим ту "Травиату", пришли к компромиссу. Он прекрасный режиссер и очень умный человек, и постановка была задумана тоже с умом. Возможно, действительно стоило так обойтись с "Травиатой", чтобы показать такую же степень современности, какая была у этой оперы во времена Верди.