Отельер отказался от судебной «крыши»

На процессе по делу об изъятии в доход государства сети отелей Marton, бенефициаром которой прокуратура считает бывшего судью Верховного суда России, председателя Совета судей РФ Виктора Момотова, показания дал отельер Андрей Марченко. Он утверждал, что сам создал свою бизнес-империю, в то время как служитель Фемиды вложился всего в две гостиницы, от одной из которых многие годы получал прибыль. По заверениям ответчика, за годы общения судья якобы помог добиться вынесения одного-единственного решения в его пользу. Однако показания допрошенных в суде свидетелей и другие доказательства прокуратуры позволили в этом усомниться.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

На заседания Останкинского райсуда Москвы журналисты ждали Виктора Момотова с раннего утра. Однако на этот раз он не приехал. Представляющий его интересы адвокат Никита Филиппов передал справку о том, что его доверитель госпитализирован, однако хочет участвовать в процессе и поэтому просит прервать разбирательство на неделю. Однако судья решила вернуться к данному вопросу после допроса свидетелей, а также других ответчиков — отельера Андрея Марченко и его сына Ивана, с которыми, как считает прокуратура, судья вместе владел сетью отелей стоимостью свыше 9 млрд руб.

Генпрокуратура утверждает, что Виктор Момотов в нарушение запретов совмещал должность судьи с предпринимательством, а также помогал господину Марченко развивать сеть, используя административный ресурс и решая споры в судах. В рамках антикоррупционного иска ведомство требует обратить в доход государства 95 объектов собственности: 44 земельных участка и 51 здание, а по сути — всю сеть отелей, расположенную на территории Краснодарского края, Ростовской области, Волгограда, Воронежа, Калининграда, Нижнего Новгорода, Вологды и Москвы.

Свою позицию по иску Андрей Марченко и его сын Иван огласили по видеосвязи из СИЗО Краснодара: незадолго до начала разбирательства их арестовали по делам об особо крупном мошенничестве.

Марченко-старший утверждал, что свой бизнес он создал «своими руками» и «своим потом». По словам отельера, покупать землю и заниматься строительством отелей на кредитные средства банков он начал задолго до того, как стал общаться с Виктором Момотовым, который проживал на соседней улице в Краснодаре. «Единственное в 2010 году Виктор Викторович, когда работал преподавателем (в Кубанском госуниверситете.— “Ъ”), попросил меня купить напополам недостроенное строение на улице Гоголя, дом 42»,— признался ответчик. По его словам, впоследствии там был открыт отель «Аэлита», переименованный в «Мартон Пашковский». Однако когда Виктор Момотов стал судьей Верховного суда, то принадлежащую ему долю переоформил на свою мать. Потом, по словам господина Марченко, господин Момотов вышел из бизнеса, сказав, что он ему «стал неинтересен», однако «все равно продолжал получать прибыль». Ответчик поведал, что ежемесячно долгие годы господин Момотов получал половину прибыли от отеля, которая составляла от 100 тыс. до 350 тыс. руб. в зависимости от сезона. Отельер уверял, что, когда его партнер стал судьей Верховного суда и перебрался в Москву, их личное общение практически сошло на нет, хотя господин Момотов стал его партнером и в другом проекте: отеле «Мартон Седова» в Ростове-на-Дону. «Здание до сих строится, всего он вложил туда 30 млн руб.,— рассказал господин Марченко.— Он сказал: “Пусть на тебя все будет оформлено — и “Седов”, и “Пашковский”». И хотя, по словам предпринимателя, с господином Момотовым он договорился строить и этот объект «напополам», тот нарушил договоренность и потом «перестал вкладывать средства».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Бизнесмен утверждал, что ему «никто ничего не принес на блюдечке с голубой каемочкой» и весь его бизнес закредитован в банках. «Никакого крышевания мне не надо было. Государство и так дает возможность»,— настаивал он и просил суд не делать их с сыном банкротами. «У нас больше 1 тыс. чел. работают, у нас восемь столовых бесплатных. Мы люди верующие, у нас бесплатная ночлежка»,— рассказал бизнесмен, похваставшись, что потратил более 120 млн руб. на помощь участникам СВО, а также помогал вывозить детей из Донецка, размещая в своих гостиницах. За это, как сообщил бизнесмен, он получил медаль «За заслуги перед ДНР» от главы региона Дениса Пушилина.

«У меня трое детей, двое внуков. Я собираюсь жениться, моей гражданской жене через полмесяца рожать, а я в тюрьме»,— сокрушался ответчик. Он утверждал, что его 29-летний сын, которому он подарил несколько мини-гостиниц, вел собственный бизнес, к его сети отелей отношения не имел. «У него другие гостиницы: “Вилла Марс”, “Вилла Луна”, плюс он сам приобрел здание… Почему его тоже пытаются изъять, я не знаю. На каком основании он находится в тюрьме, мне тоже непонятно. Он Виктора Викторовича (Момотова.— “Ъ”) видел в жизни раз пять, когда тот был проездом»,— настаивал бизнесмен. Ему вторил сын, сказавший, что видел господина Момотова несколько раз в подростковом возрасте.

Отвечая на вопросы прокуроров, Иван Марченко вынужден был признать, что судья Момотов был его крестным. Однако заявил господин Марченко, он вовсе с ним не общался, хотя пару раз и отвозил его матери деньги за гостиницу на улице Гоголя.

В свою очередь, Андрей Марченко рассказал лишь об одним случае, когда, по его словам, господин Момотов использовал в его пользу судебную власть. Речь шла об участке земли на проспекте Константина Образцова, который достался господину Марченко в обмен на долг. Участок оказался арендован на 49 лет, что суд счел незаконным. «Сказали, изымают. Я обратился к Виктору Викторовичу. Мы попросили такой же участок предоставить или стоимость за аренду взыскать. Он позвонил и сказал, что все будет хорошо»,— рассказал отельер. В итоге Прикубанский райсуд Краснодара обязал выплатить за участок доверенному лицу господина Марченко, владельцу земли Ольге Тимофеенко, 100 млн руб. «30 млн я отдал Виктору Викторовичу»,— признался ответчик.

Он огласил версию, согласно которой неформальные отношения с Виктором Момотовым он якобы поддерживал до того, как тот в 2010 году занял судейское кресло. И когда господин Момотов однажды предложил ему вместе слетать в Турцию, то за «трешку» в центре Бодрума каждый из них заплатил сам. «Когда он еще был предпринимателем и мы два раза за границу летали, мы тоже напополам платили. Он за свою семью платил, а я — за свою»,— утверждал бизнесмен.

В ответ представители Генпрокуратуры приобщили к делу оперативные справки и фотографии, подтверждающие, что отельер и судья проводили вместе досуг и после 2010 года.

«Также здесь содержатся данные об использовании сети отелей “Мартон” для занятия проституции и другие антисоциальные факты, которые являлись предметом проверки оперативных служб»,— сообщил прокурор Павел Корнилов.

На это отельер заявил, что в сети отелей никогда не предоставлялись интимными услуги, а гостиницы сдавались в аренду людям, в отношении которых в настоящее время «идет проверка».

Допрошенные после этого четверо свидетелей опровергли слова бизнесмена об отсутствии помощи ему со стороны служителей Фемиды, поведав и другие скандальные подробности ведения бизнеса. Они также выступали по видеосвязи. Данные троих из них были засекречены, их лица не показывали, а голоса изменили. Так, работавший у Андрея Марченко прораб Алексей Олейник рассказал, что отельер вынудил добровольно-принудительно трудившихся на него менеджеров оформиться индивидуальными предпринимателями и взять в аренду его гостиницы, для того чтобы раздробить бизнес и занизить налоги. «Если хочешь работать, делай на себя ИП и бери в аренду гостиницу, если нет — до свидания»,— рассказал он о правилах игры, которым, по его словам, подчинились больше двух десятков сотрудников отельера.

Именно желанием уйти от проблем с налоговыми органами и в дальнейшем избежать уголовного преследования объяснила другая свидетельница (ее данные были засекречены) и уход Андрея Марченко в 2023 году на СВО. Двое свидетелей в суде назвали его фиктивным, утверждая, что поставка гуманитарной помощи была организована бизнесменом заранее, а большую часть времени он проводил в Краснодаре. Причем идея заключить контракт с Минобороны у отельера появилась после общения с судьей Момотовым. «Они ездили в поход в горы с какими-то серьезными людьми на закрытую базу отдыха с Виктором Викторовичем. После этого он нашел каких-то знакомых в Чечне, которые его устроили в часть»,— сказала свидетель. Интересно, что, согласно показанием бывших сотрудников отельера, на СВО он отправился в сопровождении охранника. «Когда стало понятно, что служба опасна, он договорился с врачами, что ему сделают ранение»,— заявила свидетель. Она рассказала, как отельер водил дружбу с сотрудниками МВД и ФСБ, его часто навещал краснодарский судья Роман Колониченков, а также занявший его место судья Прикубанского райсуда Георгий Ермолов. Для последнего, по словам свидетелей, пребывание во всех гостиницах Краснодара «всегда было бесплатным». И если Виктора Момотова Андрей Марченко называл не иначе как «тяжелой артиллерией», то другого сотрудники отельера знали как «друга шефа Жору — судью Прикубанского суда»

Еще один свидетель, чья личность была скрыта, рассказал о близком знакомстве Виктора Момотова со скандально известным председателем Краснодарского краевого суда Александром Черновым, у которого в августе этого года Генпрокуратура изъяла в казну собственность на 13 млрд руб. По словам свидетеля, «Чернов хвастался», что именно по его протекции Момотов, не имевший опыта работы ни в правоохранительных органах, ни в судебной системе, стал судьей Верховного суда. «Чернов доверял мне и делился сведениями, я часто присутствовал на его встречах с его друзьями, в том числе в Сочи с преступным авторитетом Эдуардом Какосяном, по кличке Карась (входил в клан Деда Хасана.— “Ъ”)»,— сообщил он. Интересно, что по словам приближенного экс-судьи, «в круге общения» Александра Чернова был также председатель Второго кассационного суда общей юрисдикции Анатолий Бондарь, чей сын Игорь сейчас работает в прокуратуре Краснодарского края. «Их становление стало возможным благодаря знакомству с Черновым»,— заявил свидетель. Если верить ему, последний сильно переживал, что его бизнес — сельское хозяйство и торговые центры — оказался не таким прибыльным, как «отельный» бизнес его коллеги Момотова.

Рассмотрение дела продолжится 14 октября.

Мария Локотецкая