пугает Татьяна Кузнецова
Самым острым гвоздем фестиваля "Территория" станет бельгиец Алан Платель и его труппа Les Ballets C. de la B. Последние десять лет этот баловень крупнейших мировых фестивалей умудряется оставаться главным ньюсмейкером и законодателем театральной моды. Его труппа объехала весь мир, и вот впервые добралась до России. Французское название компании расшифровывется обескураживающе безыскусно: "С" — это Compagnie, "В" — Бельгия, получается — "Балеты компании из Бельгии". И вот тут-то кроется надувательство. Ничего балетного от бельгийцев вы не дождетесь — разве что изредка какой-нибудь персонаж подурачится в гротесково-корявых классических па. Конек режиссера Плателя — пограничные ситуации: он великий умелец смешивать сценические коктейли из вроде бы несовместимых ингредиентов, шокируя добродетельных обывателей и восхищая прогрессивных театралов. Он может запустить на сцену Парижской оперы полтора десятка натуральных дворняжек, чтобы посмотреть, как они будут справлять нужду на священные кулисы, едва прикрытые декорациями задворок мегаполиса. Или устроить на сцене коллективную мастурбацию под духоподъемную арию барочной вечерни.
Вот этот-то эпизод и увидят зрители спектакля "Vsprs" в "ТЕАТРиуме на Серпуховке" 11 и 12 октября. Непроизносимость названия программна: одноактный балет поставлен на знаменитый опус композитора Монтеверди "Vespers of the Blessed Virgin Mary", а гласные из "Вечерни" выпали потому, что барочная церковная музыка переработана композитором Фабрицио Кассолем в джазовом ключе с добавлением древних цыганско-андалузских мотивов. Исполняет ее живой оркестр, и мощные духовые бережно выводят на первый план единственного скрипача, который то и дело разражается душевынимающими импровизациями на одной струне. Петь доверено роскошной негритянке Кларон Макфадден, чье фантастическое сопрано гипнотизирует, как древний культовый обряд.
Зато танцы, которые учинят персонажи спектакля (если сумасшедшие выкрутасы, корчи, трюки, пластические расчлененки и прочий телесный экстрим вы готовы назвать "танцами"), мигом выводят зрителя из состояния блаженной прострации. Этот жесткий, обильный почти клиническим натурализмом, спектакль призван встряхнуть успокоенного обывателя. Персонажи, вылезающие на сцену прямо из зрительских рядов, страдают решительно всеми фобиями, свойственными миру, сраженному глобализмом. Главный символ и композиционный стержень спектакля — мохнатые "снежные горы": высоченные конструкции, укрытые белым полотном, сшитым из тряпок. На них будут карабкаться — срываясь, падая, проваливаясь в тряпочные пропасти, сползая с достигнутой было вершины — нескладные и нелепые люди, ищущие если не смысла жизни, то хотя бы какой-то видимой цели, дающей возможность вырваться из комплексов и неврозов "равнинного" существования. Процесс этот безнадежен и бесконечен. Но отчаяние героев и сострадание автора столь велики, что спектакль Плателя, конечно, несложно возненавидеть — за отсутствие иллюзий. Но и невозможно забыть.
"ТЕАТРиум на Серпуховке", 11-12 октября, 19.00