«От этого меньше политики на Олимпиаде не стало»
Владимир Осипов — о бойкотах Игр
Спортивный обозреватель “Ъ FM” Владимир Осипов рассказывает о том, как разные страны отказывались от участия в Олимпийских играх по политическим соображениям.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ
Знаменитая фраза «спорт вне политики» уже давно ничего, кроме улыбки, не вызывает. Причем, несмотря на подобную декларацию от спортивных чиновников всего мира, главный турнир планеты — Олимпийские игры — вот уже много десятилетий используется как сцена для политических протестов. Одним из самых эффективных долгое время был бойкот.
Начиная с 1956 года ХХ века, политики чуть что заявляли, что спортсмены на Игры не поедут. На Олимпиаде в Мельбурне не было семи государств, и у всех были свои резоны. Египет, Ирак и Ливан не приехали из-за Суэцкого кризиса, а Нидерланды, Испания и Швейцария — из-за советского вторжения в Венгрию. Китай протестовал против участия сборной Тайваня.
Первый же массовый бойкот игр случился в 1976 году в Монреале. Все началось с регбийной сборной Новой Зеландии, которая приняла участие в туре по ЮАР. А Южная Африка тогда была отстранена от спорта из-за режима апартеида. В Танзании решили протестовать и сделали так, что на Игры не приехали спортсмены еще 21 африканской страны. Хотя по сравнению с Олимпиадой 1980 года в Москве, куда не добрались аж 62 страны, это цветочки. Тогда так называемый капиталистический блок протестовал против введения советских войск в Афганистан, и это стало серьезным ударом по уровню турнира.
В 1984 году СССР ответил тем же. Правда, в Лос-Анджелесе не выступали спортсмены 14 стран, но на площадках не было атлетов сразу двух спортивных супердержав — СССР и ГДР. Последний бойкот случился в 1988 году в Сеуле, когда КНДР не договорилась с Южной Кореей о совместном проведении игр, и в итоге лишилась еще Кубы, Никарагуа и Эфиопии. Но в дальнейшем желающих бойкотировать Игры не находилось. Дело в том, что в Олимпийской хартии появился пункт о запрете бойкотов, где сказано, что они ставят под угрозу олимпийское движение. Впрочем, от этого меньше политики на Олимпийских играх не стало.