«Даже во время "железного занавеса" культура была мостом между нашими обществами»
Ханс-Йоахим Фрай о Петровском бале, культуре отмены и налаживании отношений между странами
20 сентября в Санкт-Петербургской филармонии имени Шостаковича состоится III Петровский оперный бал, созданный по модели Дрезденского оперного бала. Мероприятие планируют посетить высокопоставленные гости из России, СНГ и Европы, бизнесмены и дипломаты. В преддверии бала «Ъ-СПб» поговорил с немецким продюсером и основателем Дрезденского бала Хансом-Йоахимом Фраем о возрождении такого формата встреч, переезде в Россию и культурном взаимодействии стран в трудной геополитической ситуации.
Ханс-Йоахим Фрай во время интервью
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Ханс-Йоахим Фрай во время интервью
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
— 20 сентября состоится третий Петровский оперный бал в Санкт-Петербурге. Какие у вас ожидания от этого бала? Можете поделиться некоторыми именами гостей?
— Я не могу дождаться бала. Команда постановщиков, которая там будет, сам бал, диджеи, солисты, программа — все будет потрясающим и уникальным, я уверен. В этом году на оперном балу выступят лауреат «Грэмми», солист театра «Ла Скала» Витторио Григоло, Кристина Кляйн, маэстро Фабио Мастранджело, артисты Большого театра Мария Шувалова и Игорь Пугачев и многие другие. Более того, я очень рад проводить его в этот раз в филармонии Санкт-Петербурга. Когда мы впервые привезли Дрезденский бал в Петербург в 2019 году, он проходил именно там, у нас была чудесная атмосфера. После бала в 2021 году мы начали называть его Петровским балом — в честь города Санкт-Петербурга и его основателя Петра Великого. Сначала он проводился в Царском Селе, в Екатерининском дворце. И вот теперь Петровский бал под этим названием впервые пройдет в филармонии, но при этом можно сказать, что вернется в эти стены как преемник Дрезденского бала в России.
— Вы упомянули, что Петровский бал считается своего рода преемником Дрезденского оперного бала, в организации которого вы играли ключевую роль. Чем принципиально отличается организация такого мероприятия в России по сравнению с Германией? Что-то дается легче или сложнее?
— Это две разные истории. Прежде всего, я всегда говорю, что Петербург — один из городов с самой большой бальной историей. История балов в Петербурге прекратилась в 1917 году, тогда как в Дрездене она только началась в 1925 году. Поэтому это совершенно разные истории.
С одной стороны, Петровский бал является преемником, с другой — мы создаем уникальный собственный концепт. Мы в своем роде повторяем то, что делал Петр.
350 лет назад он основал ассамблею, которая в то время была не совсем балом, а демократическим мероприятием, к которому Петр каждую неделю присоединялся сам. Туда могли прийти даже с улицы, одеться нарядно и лично поговорить с царем. Так что Дрезден — другая история, я не могу это сравнивать. Разница есть в месте проведения, естественно. В Дрездене был огромный оперный бал. Здесь же бал будет поменьше, но программа внутри такого же высокого уровня.
— В текущих условиях трудно договариваться с иностранными артистами и гостями?
— Конечно, времена изменились. Но артисты все-таки приезжают. Ждем на этот раз много-много гостей, включая представителей разных стран. Трудность состоит также в том, что некоторые считают, что это эксклюзивное VIP-событие богатых людей, поэтому есть те, кто ограничивает себя от участия именно из-за этого. При этом чуть ли не самое важное в бале — это то, что он учит молодых людей манерам. У нас 60 молодых танцоров, которые учат этикету, протоколу. Это процесс социализации другого стиля общения. Именно это я хочу подчеркнуть, когда зову гостей и артистов на бал.
— Можете перечислить партнеров этого бала и тех, кто поддержал мероприятие?
— Я очень рад, что Фонд президентских грантов поддержал проведение бала. Нас поддерживают также государственная корпорация ВЭБ.РФ и ее глава Игорь Шувалов, много партнеров, работающих с нами, например филармония.
— Насколько я помню, комитет по культуре тоже поддерживает вас?
— Комитет по культуре Петербурга, конечно.
— Вы отмечали, что вам очень жаль, что в ХХ веке Россия потеряла балы. На ваш взгляд, данная институция в наш сумасшедший быстрый век информационных технологий может стать массовой?
— Надеюсь, что так и будет. Никогда нельзя точно сказать, насколько быстро изменится общество. Я видел много мероприятий в России и понимаю, что пока что люди любят приходить и пассивно сидеть, кушать, слушать музыку, а позже уходить. А в случае бала им надо быть активными, идти на сцену. Но у нас уже проходят балы в Москве, Питере, Вене, так что есть движение в сторону появления балов снова. В этом направлении мы продолжаем работу. Думаю, в будущем люди будут больше осознавать необходимость объединения общества, обладания хорошими манерами, красивым внешним видом. Это хорошая составляющая и, пожалуй, консервативная черта, но она полезна обществу.
— В 2022 году вы решили остаться в России. Почему? Каково было погружение в новую культуру?
— Прежде всего, это не было именно четко принятым решением типа «сегодня делаю одно, завтра что-то другое». Этот процесс начался задолго до этого. Я начал работать в 2017 году с территорией «Сириус» в Сочи в качестве художественного руководителя фонда «Талант и успех». Тогда я параллельно работал над своими европейскими проектами. Но при этом уже начиная с 2017 года я проводил минимум одну-две недели каждый месяц в России. В 2022 году я принял решение оставаться здесь на 80–90% моего времени. И я увидел одновременно, как меняется Европа, как мир становится многополярным. Решение остаться в России далось мне не так уж сложно. Я живу в Москве. При этом я приезжаю в Линц (Австрия) поработать там. Здесь много перспектив, особенно в культурной сфере. Россия — одна из богатейших традиционных культур мира. Работать здесь и сотрудничать с множеством русских артистов очень вдохновляет, так что погружение прошло и проходит несложно.
— Можете рассказать, какое культурное учреждение считаете лучшим в России и за рубежом?
— Когда спросишь людей в Германии, какой лучший зал, они скажут: Берлинская филармония, Опера Земпера в Дрездене, Мюнхенская Государственная опера. В России, безусловно, Мариинский театр. Это главная акустическая площадка и музыкальный театр современности. Большой театр — самый важный имперский театр с богатой историей и традициями. «Зарядье» — лучшая концертная площадка с отличной акустикой. Теперь открылся зал в «Сириусе» — также с прекрасной акустикой. Культура важна тем, что существует несколько площадок, их должно быть много. Здесь у вас есть ряд очень высокоуровневых, фантастических мест мирового класса. Мало кто в мире знает, что Мариинский театр — крупнейший театр в мире из-за самого богатого репертуара. Но это факт, благодаря Валерию Гергиеву.
— Возвращаясь к Гергиеву… Недавно европейские политики высказались против его планов выступить в Италии. Также недавно были отмены концерта Дениса Мацуева в Греции. Есть ли в Европе потребность в отмене русской культуры среди населения, а не в административных кругах?
— Огромный спрос имеется среди простого общества. Когда началась СВО, люди стали обсуждать запрет играть русскую музыку вообще. Но эта дискуссия вскоре закончилась, потому что все театры играют русскую музыку. Это же большой музыкальный пласт. И для большинства людей оказалось неважно, откуда артисты и с кем они работают. Люди желают услышать этих артистов. Их выступления ждут. Люди переживают. Нам нужно вернуться к нормальному времени и перестать использовать политику как инструмент отмены артистов. Даже в эпоху «железного занавеса» культурный обмен служил мостом между нашими обществами. Нынешняя обстановка, конечно, особая.
— Как думаете, когда вернется свободная культурная коммуникация? Чувствуете ли вы изменения настроения людей и атмосферы в обществе?
— Я согласен, да, мир уже меняется. И дело не только в политике, в ней у каждого своя позиция. Мы видим, как политическая история влияет на происходящее в последние дни. За последние десять лет первая большая кризисная точка — это коронавирус. Вторая точка — это не столько кризис, сколько изменение мира, она началась с СВО, потому что с этого момента мир разделился на два блока, и это печально. Рад, что американцы и россияне начали диалог, потому что люди хотят восстановить нормальные отношения. Люди видят, что Россия сближается с Китаем, Азией, арабским миром, Южной Америкой. Надеюсь, однажды культура вновь станет инструментом построения моста, поддержания контакта, совместного прослушивания музыки.
Сейчас я работаю над налаживанием коммуникации. Планирую провести серию мирных концертов с русскими артистами в конце года и в начале следующего года в Европе. Партнерам в Европе такое примирение тоже интересно.
— Вы автор книги «Учимся любить Россию». Планируете написать следующую книгу?
— Да, мы надеемся опубликовать ее к концу года. Первая книга «Учимся любить Россию» рассказывала о моем пути в Россию. Закончилась она 2018 годом.
Сейчас я продолжаю эту книгу, название звучит так: «Моя жизнь в России в эпоху перехода к многополярному миру». Там я рассказываю о множестве проектов, в том числе международных, показывая, как изменяется мир.
И я даже получил очень теплые вступительные слова от президента России. Изданием занимается «ЭКСМО», надеюсь, она выйдет в этом году.
— Культура может объединить мир, который все больше разделяется конфликтами и технологиями?
— Наверняка. Это возможно уже сейчас. Мы ежегодно устраиваем оперный бал в Дубае, где в одном зале собираются люди из России, Украины, Германии, ОАЭ, Австрии, Европы, все вместе наслаждаются атмосферой прослушивания музыки, обеда и ужина, при этом общаются очень спокойно. Следующий такой бал пройдет 8 ноября в Дубайской опере. Нужно использовать культуру исключительно как нормальный инструмент взаимопонимания. Самое важное — понимая русскую музыку, понимаешь русскую душу, слушая немецкую или международную музыку, чувствуешь то же самое. Я всегда оптимистичен, надеюсь и чувствую, что мы все вернемся к прежнему состоянию.