Завершившийся в пятницу визит в США делегации Минприроды при участии замглавы Росприроднадзора Олега Митволя вызвал широкий резонанс среди инвесторов, с которыми встречались чиновники. Как заверил Ъ ОЛЕГ МИТВОЛЬ, впечатление у инвестфондов могло остаться только положительное.
— Как вы оцениваете итоги вашей поездки в США?
— Я считаю, что совершенно не отпугнул иностранных инвесторов. Мы рассказали им, как реально оцениваются запасы в госкомиссии по запасам Роснедр, объяснили ситуацию с лицензионными соглашениями, что лицензия — это договор, по которому две стороны принимают на себя определенные обязательства. Мы должны были еще раньше абсолютно четко говорить о правилах работы в России, в том числе в ресурсном секторе. Я общался с конкретными людьми. По их словам, они часто принимали ошибочные решения только из-за того, что не обладали полным объемом информации. Некоторые компании считают, что было бы целесообразно информационные базы, которые есть у Минприроды, сделать открытыми для инвесторов, создать определенную связь в режиме онлайн. Естественно, пояснили свою позицию относительно нарушений, выявленных в проекте "Сахалин-2", а также у других крупных компаний. Показали, что в надзорной работе предъявляем совершенно одинаковые требования к зарубежным и российским компаниям.
— Вы считаете, что инвесторы остались довольны?
— Когда мы с ними говорили про лицензионные соглашения, то начали рассказывать, что такое основные условия, записанные в лицензиях, где какие цифры надо смотреть в этих документах, какие риски могут быть, какие существуют типы лицензионных соглашений — старые, новые, разведочные, эксплуатационные и так далее. С этого момента люди просто начинали записывать. Я считаю, это является показателем того, что они много вынесли из нашего разговора. И все говорили, что это надо было делать раньше — объяснять не сегодня, а за два года до этого, по мере поступления вопросов. Есть вещи, которые должен объяснять МИД, есть политические вещи, которые тоже надо прояснять, а есть — технологические, про которые мы должны были рассказывать.
— А почему это должен делать Росприроднадзор?
— Не Росприроднадзор. Это делает Минприроды, которое отвечает за международное сотрудничество. Меня привлекали просто в качестве одного из специалистов, хотя сама делегация состояла из представителей МПР. К нам подходили, говорили спасибо, говорили, что такие поездки нужны, что с крупными инвесторами мало кто разговаривает. Поэтому считаю, что такой работой надо заниматься. Мне уже по возвращении поступили предложения поехать во Франкфурт и Лондон, но теперь я отказался — после того что вы написали про эту поездку.
— Рассказывали, что вы жестко высказывались по отношению к малым нефтяным компаниям, которые торгуются на иностранных площадках.
— Я объездил несколько десятков инвестфондов, банков, управляющих компаний, встречался с журналистами, с чиновниками. Объяснял, что у нас есть реальный сектор экономики, который что-то производит, а есть ситуация, когда компании просто манипулируют запасами или же играют в капитализацию на старых месторождениях. Понимаете, общий объем мировых инвестиций в Россию ограничен и чем больше из этих денег уходит на спекуляцию и манипуляцию вокруг отдельных малоизвестных компаний, тем меньше попадает в реальный сектор экономики, в большие проекты. Кроме того, любой кризис вокруг компании, которая занимается манипуляцией с запасами, сразу же отразится на инвестиционном климате России. Я считаю, что мы делали важное и нужное дело — ездили и объясняли людям, где их могут ждать риски. Все, с кем мы встречались, согласились, что такая информация была нужна. Альфа-банк, который присутствовал на встречах, написал благодарственное письмо, потому что тоже считает, что они важные и нужные. Хотя для некоторых информация, может быть, была неприятна, потому что они уже купили эти акции.
— Говорят, что некоторые инвесторы после прошедших встреч приняли решение продать акции российских компаний.
— Если где-то складывается плохая ситуация, инвестбанк никогда в этом не признается, потому что ему нужно будет продать акции этой компании. Поэтому я не верю, что после встречи инвесторы кому-то сказали, что теперь они все продают — как раз в этом случае они по хорошей цене ничего продать не смогут. Еще мне приписали фразу, что я могу отозвать у кого угодно любую лицензию. Я такого не говорил, потому что все знают — лицензии Росприроднадзор не отбирает, мы лишь рекомендуем, а решения принимают Роснедра. Разговор шел на русском языке с переводом на английский, присутствовали люди, которые свободно говорят на английском языке. Я с ними потом созванивался и обменивался мнениями. После нашей встречи ни одной акции крупной компании не было продано.