Беднякам закон не писан

Выходит на экраны французская авантюрная комедия «Сорвать куш в Сен-Тропе»

В прокате — фильм Амина Арфуша «Сорвать куш в Сен-Тропе» (Comme des riches). Если бы Михаила Трофименкова не предупредили, что это комедия, он бы сам ни за что не догадался.

Проходимцы, выдающие себя за арабских шейхов ради развлечений на яхте,— забавная идея, но фильм на плаву она не держит

Проходимцы, выдающие себя за арабских шейхов ради развлечений на яхте,— забавная идея, но фильм на плаву она не держит

Фото: Netflix

Проходимцы, выдающие себя за арабских шейхов ради развлечений на яхте,— забавная идея, но фильм на плаву она не держит

Фото: Netflix

Единственная реакция, которую вызывает фильм: надоело.

Надоело наблюдать за, очевидно, уже безвозвратной деградацией французского комического жанра, когда-то подарившего миру десятки шедевров.

Надоело видеть на экране вновь и вновь однотипных персонажей, уже не первое десятилетие претендующих на роль героев нашего времени. Всех этих неунывающих бездельников из этнических пригородов Парижа, промысливающих, как бы деньжонок срубить по-быстрому.

Нет, конечно, и в этом жанре были свои шедевры. Достаточно вспомнить «1+1» (2011) Оливье Накаша и Эрика Толедано об афрофранцузском гопнике, устраивающемся помощником к парализованному миллионеру. Но тот фильм спасала веселая харизма Омара Си, гопника сыгравшего. Исполняющие же в «Сен-Тропе» главные роли Буэль Браим, Феди Бенжима и Юссаф Ажди начисто лишены хоть какого-нибудь обаяния, не говоря уже о харизме. На сцене театрального кружка для трудных подростков, созданного в социально-терапевтических целях, их представить еще можно.

Единственный, на ком отдыхает глаз,— Дарко Перич в роли криминального олигарха, владельца трехпалубной суперъяхты «Ольга».

Лысый медведь с бородой лопатой, чеканящий в ответ на предложение дерябнуть: «Я пью только в двух случаях: за едой и не за едой». Если что, это самая остроумная реплика в фильме.

В прокатной версии фильма его именуют Сержем Поповским: «рука Москвы», ясное дело. Тем более что пришвартованные где-нибудь на Лазурке яхты действительно головная боль состоятельных русских. Но вот во французских источниках героя Перича зовут Поповичем, что логично, принимая во внимание сербское происхождение актера.

Впрочем, в принесшем ему относительную известность испанском сериале Алекса Пины «Бумажный дом» (2017–2021) его герой-налетчик носил творческий псевдоним Хельсинки. Да, на финского дровосека Перич похож. Но, боже мой, как опять-таки надоели мельтешащие на мировом экране, начиная с «Аноры» и далее по алфавиту, русские, ну или сербские, бандиты и олигархи.

Суть не очень внятной интриги в том, что у парижского самородка Джамиля (Бенжима), придумавшего, да никак не могущего монетизировать некую гениальную систему поиска парковочных мест с помощью ИИ, есть бездельничающий в Сен-Тропе братец Юссаф (Ажди). Тот давно мелировал прическу и выдает себя за итальянца Джузеппе, что подвигло режиссеров дубляжа, очевидно с детства травмированных песенкой про «бандито-гангстерито» из «Капитана Врунгеля», на каскад неудобоваримых каламбуров. Это когда вместо «Мы тут выпиваем» с экрана звучит: «Мы тут выпиванто».

Юссаф и Клод (Филипп Катрин), сторожащий «Ольгу», оттягиваются по полной, выдавая себя в отсутствие Поповского за владельцев яхты, чтобы затаскивать на борт и в джакузи силиконовых наяд и поить их хозяйским шампанским. Лафа грозит кончиться, когда самозванцы узнают о намерении Поповского продать яхту арабскому шейху.

Чтобы сорвать сделку, парочка выписывает к себе в пожарном порядке Джамиля с его корешами Набилем (Браим) и Винсом (Арминдо Альвес). Обрядившись в бурнусы и куфии, приклеив бородки и усы, эти дети парижских подземелий должны выдать себя за шейхов. Настоящих же аравийских гостей Юссаф, запугав происками мафии, заставляет переодеться в цветастые шортики.

Казалось бы, богатая ситуация для комических «квипрокво».

Однако фантазия авторов исчерпывается тем, что настоящий (и еще не переодетый) шейх получает по морде от мужчины, жене которого шейх поддельный сделал непристойное предложение.

И это единственное недоразумение на всю потенциальную «комедию ошибок».

Впрочем, о фантазии режиссера исчерпывающе говорит то, как он снимает Сен-Тропе: скучно открыточные панорамы гавани с высоты полета дрона и такие же скучно «заводные» дискотеки. То ли Арфушу приплатил местный муниципалитет за скрытую рекламу города, то ли он искренне разевает рот от восторга, наподобие своих недалеких героев: «Какие телки! Какие яхты! Какое джакузи!»