Лицо власти

Вопрос личности в истории в философских и политических концепциях был и остается дискуссионным и неоднозначным. Guide решил напомнить о тех, кто на протяжении 300 лет руководил губернией, областью, городом, чьи фамилии и деяния так или иначе вошли в историю. Строительство верфей, пожар, уничтоживший Воронеж, коррупция, народные восстания, урожаи и неурожаи, реформы и стагнации, колхозы и бронепоезда — как губернаторы и первые секретари обкомов справлялись с обязанностями и ответственностью.

Корабельное строительство и великий пожар

Бригадир Петр Измайлов в 1721–1725 годах был начальником Азовской губернии, центр которой располагался в Воронеже. Глава региона, исполняя волю императора Петра, содействовал строительству кораблей в городе Тавров (ныне южный микрорайон Воронежа Таврово.— Guide) — обеспечивал верфи материалами и работными людьми.

В 1747 году после череды ничем не выделяющихся руководителей край возглавил Алексей Пушкин. В его правление произошел исторический пожар 1748 года, в котором сгорел практически весь деревянный Воронеж — огонь уничтожил больше тысячи домов, в том числе постройки петровского времени: государев дворец, адмиралтейский двор, дома Меньшикова, Апраксина и других вельмож. Уцелела только часть предместья близ Акатова монастыря. Город пришлось отстраивать заново. В 1760 году за должностные злоупотребления Алексей Пушкин попал под следствие и в 1762-м был отправлен в отставку.

Бунты и первый генплан

На 1764–1767 годы, когда губернией руководил Александр Лачинов, пришлись народные волнения: бунты крестьян в селе Русская Поляна Тамбовской провинции, слободе Алексеевка Шацкой провинции и Павловском уезде, а также работных людей на Липских (Липецких) железных заводах.

А в 1765 году в губернии объявился воронежский предтеча Емельяна Пугачева — беглый солдат Гаврила Кремнев, объявивший себя чудом спасшимся императором Петром III. Он быстро завоевал сторонников в селах Коротоякского и Костенского уездов и дошел во главе крестьянского воинства в полтысячи человек до окрестностей Лебедяни. На всем пути крестьяне и духовенство встречали самозванца с иконами, хоругвями и колокольным звоном. Посланный из Воронежа полуэскадрон гусар разогнал «армию» самозванца, а его самого доставил в Петербург. Александр Лачинов составил проект приговора по делу. Гавриле Кремневу выжгли на лбу буквы БС, что значило «беглец и самозванец». После этого бунтаря отправили на вечное поселение в забайкальский Нерчинск.

Губернатор действовал не только карательными методами, но и проявил себя как реформатор. Так, он представил на рассмотрение в Сенат меры для улучшения жизни крестьян-однодворцев и малороссийского населения губернии.

При следующем губернаторе Алексее Маслове (1766 –1773) народные волнения возобновились — он активно их подавлял и тоже слал в центр предложения о необходимых изменениях в крестьянской жизни. В его годы было составлено описание Воронежской губернии, местные купцы объединились в Воронежскую торговую компанию и начали вести активную торговлю с другими краями, а строительство азовской военной флотилии в Новохоперске и Павловске происходило при участии материалами и ресурсами от воронежского губернатора.

В августе 1773-го, в первый год правления нового губернатора Николая Шетнева, случился еще один катастрофический городской пожар: сгорели 249 обывательских домов, 158 торговых лавок, 12 казенных соляных амбаров, а также два питейных дома (кабака). Глава региона предложил системное решение проблемы — представил в Сенат первый генеральный план застройки Воронежа, который был утвержден Екатериной II и действовал полтора века вплоть до 30-х годов прошлого столетия. Реформа положила конец хаотичной застройке, обезопасив Воронеж от огненной стихии.

Одновременно вспыхнул другой «пожар»: восточные уезды губернии затронула Крестьянская война Емельяна Пугачева. А вскоре объявился и еще один воронежский «Петр III» — крестьянин Иев Мосякин. Судьба его была такой же, как и у прочих самозванцев: сторонники «царя» выдали его властям, чтобы заслужить прощение.

В 1774 году случился неурожай, обрекший крестьянское население на голод. Чтобы как-то поправить положение, Николай Шетнев организовал общественные работы по рытью валов рядом с городами губернии — таким образом терпевшим бедствие крестьянам предоставили заработок и продовольствие.

Поколение 1812 года

Александр Сонцов, приступивший к обязанностям в 1797 году, руководил губернией с перерывом. В 1800-м его за злоупотребления отстранили от должности и отдали под суд, но чиновник был оправдан и через пять лет вернулся к своим обязанностям. Он деятельно послужил народному просвещению — основал воронежскую губернскую типографию, покровительствовал кружку интеллектуалов во главе с Евфимием Болховитиновым, преобразовал главное народное училище в гимназию. Занимался благотворительностью — например, устраивал балы в пользу бедных.

Губернатор организовал снабжение провиантом Кавказской армии и сформировал милицию — так тогда называлось ополчение — для участия в антинаполеоновских кампаниях, развернувшихся в Европе.

Грозный 1812 год застал на посту воронежского губернатора Матвея Штера. По его инициативе жители пожертвовали для армии десятки тысяч рублей. Штер подготовил и представил на конкурс Вольного экономического общества «Статистическое описание Воронежской губернии». Как и предшественник, он попал под следствие, но был оправдан.

Добрую память оставил о себе руководивший губернией с 1824 по 1826 год Николай Кривцов. Участник Отечественной войны и заграничных походов, потерявший ногу в битве при Кульме, он был знаком с Карамзиным, Жуковским и Пушкиным.

В Воронеже Николай Иванович развернул масштабное строительство: вымостил нагорные улицы и спуски, вырыл колодцы, устроил бульвар на Большой Дворянской, возвел три пожарные каланчи. Именно Николаю Кривцову город обязан одной из главных своих достопримечательностей — Каменным мостом над улицей Чернышевского, которая тогда называлась Богословской.

Губернатор Дмитрий Бегичев, еще один участник войн с Наполеоном, не растерялся и принял нужные административные меры во время эпидемии холеры, бушевавшей в 1830-1831 годах, а в 1833-м, когда в регионе в очередной раз начался голод, добился правительственной субсидии в 1 млн руб. на закупку хлеба.

При Дмитрии Бегичеве был канонизирован святитель Митрофан — на торжества пожаловал сам император Николай I. Губернатор поддерживал Алексея Кольцова, и поэт посвятил ему стихотворение «Благодетелю моей родины».

Бегичев и сам брался за перо. Так, он написал роман «Провинциальные сцены», в котором отразил реалии воронежской жизни.

Эпоха реформаторов

Губернатор Христофор фон дер Ховен (1841–1846) был председателем комиссии по возведению Михайловского кадетского корпуса, который подарит России изобретателя лампы электрического накаливания Александра Лодыгина, философа-марксиста Георгия Плеханова, изобретателя легендарной трехлинейки Сергея Мосина и многих других выдающихся людей. Одновременно губернский начальник всячески поддерживал городскую театральную жизнь.

Назначенный губернатором в 1857 году Николай Синельников начал сооружать памятник Петру I. На его же плечи легла подготовка к отмене крепостного права — губернатор вступил в конфликт с местным дворянством и в 1859 году был вынужден покинуть свою должность.

Возглавивший губернию в том же году Дмитрий Толстой помог издать собрание исторических документов «Воронежские акты» и сборник стихов Ивана Никитина. Но в 1861 году губернатор был уволен — Министерство внутренних дел не устроили его методы крестьянской реформы. После своей отставки он продолжал жить в городе и содействовал изданию газеты «Воронежский телеграф».

Заканчивать реформу в губернии пришлось Михаилу Черткову. При нем в Воронеже открыли мощи Тихона Задонского (1861) и публичную библиотеку (1863). Губернатор добился разрешения начать сбор средств на памятник Алексею Кольцову, который с 1868 года стоит в Кольцовском сквере.

Следующим губернатором эпохи великих реформ стал Владимир Трубецкой (1864–1871). При нем в регионе заработали земские учреждения и суды нового типа, в 1868 году была построена железная дорога Воронеж — Козлов, начали выходить частные газеты «Дон» и «Воронежский телеграф». Губернатор стал покровителем воронежского отделения Русского музыкального общества.

Революции и террор

В 1891–1892 годах в Черноземье разразился Царь-голод. В Воронежской губернии голодало больше миллиона человек. Роль губернатора Евгения Куровского в этих событиях оценивают по-разному. По данным одних исследователей, он недооценил масштабы неурожая и даже заявлял: «В моей губернии никогда не может быть голода» (Книга М.Д. «История голода 1891–1892 гг. в России», 1997 г.). Другие, напротив, утверждают, что глава региона принимал энергичные меры помощи голодающим.

Как бы то ни было, этот губернатор внес вклад в развитие систем здравоохранения и соцзащиты. При его поддержке в Воронеже открылись отделение Русского общества охранения народного здравия, Елизаветинское сиротское училище, община сестер милосердия Красного Креста, дом трудолюбия и другие благотворительные заведения.

Владимир Коленко запомнился тем, что в 1897 году возглавлял губернскую комиссию по организации первой всероссийской переписи населения. Он ушел в отставку, не поладив с местным дворянством.

Павел Слепцов (1898–1902), наоборот, вызвал недовольство сверху и был отстранен от должности министром внутренних дел Вячеславом Плеве — за попустительство либеральным настроениям воронежских земских деятелей. Министра и губернатора ждала общая участь — оба погибли от рук террористов-эсеров. Слепцов в это время руководил уже другой — Тверской — губернией.

Назначенный в 1902-м Сергей Андреевский был человеком иного склада и не собирался потакать брожениям во вверенном ему крае. Он вступил в конфликт с местным земством и постарался твердой рукой подавить волнения, охватившие губернию во время первой русской революции. А когда 17 октября 1905 года царь подписал манифест, даровавший подданным минимальные свободы, подал в отставку.

Несмотря на революцию и жесткость Андреевского, при нем в губернии не был казнен ни один человек. Зато преемника Михаила Бибикова кровь не смущала — с 1906 по 1909 год были исполнены 39 смертных приговоров, вынесенных военно-полевыми судами. В ответ партия эсеров приговорила к смертной казни самого Бибикова.

23 апреля 1908 года губернатор с губернаторшей ехали по Большой Дворянской в располагавшийся на месте главного корпуса Воронежского госуниверситета Благовещенский собор на церковную службу по случаю тезоименитства императрицы, когда одна из стоявших поблизости женщин бросила под карету бомбу.

Никто не погиб. Губернатор был легко ранен в ногу, ухо и щеку, его жена — лишь контужена. Легко ранило шестерых прохожих, в том числе трех детей. Сильнее всего пострадала сама террористка — эсерка Мария Федорова: она получила множественные осколочные ранения в ноги, пах и низ живота. Несмотря на это, ее повесили, а Бибиков через год ушел в почетную отставку и умер своей смертью в 1918 году.

Последние царские губернаторы — Георгий Петкевич (1914–1915) и Михаил Ершов (1915–1917) занимались в основном тем, что преодолевали тяготы военного времени: следили за исполнением действовавшего в годы Первой мировой «сухого закона», пытались регулировать цены и вводили лимиты на продовольствие, но добились лишь расцвета спекуляции.

Февральская революция должность губернатора отменила.

Советская героика и постсоветская проза

В советские годы руководителями краев, областей и республики были первые секретари комитетов. 30-е годы, связанные с именами Иосифа Варейкиса, Евгения Рябинина, Владимира Никитина, стали временем, когда создавались и делали первые шаги ведущие заводы (авиационный, шинный, СК, ВоГРЭС, «Электросигнал») и вузы (строительный, педагогический, лесотехнический институты) региона.

Владимир Никитин в сентябре 1941 года возглавил городской комитет обороны и в считанные недели перевел жизнь Воронежа и области на военные рельсы. Механическому заводу было приказано выпускать минометы и мины, кондитерской фабрике — взрывчатку, Борисоглебскому мясокомбинату — ручные гранаты, заводу Дзержинского — автоматы ППШ, заводу Тельмана — бронепоезда и т.д. Необходимо было организовать эвакуацию 180 тыс. детей и одновременно обустроить быт 40 тыс. беженцев из западных областей страны.

Под руководством Владимира Тищенко (1941-1949) и Константина Жукова (1949-1952) область возродилась из руин — уже к 1950 году объем валовой промышленной продукции региона превзошел довоенный уровень.

Виталия Воротникова, возглавлявшего обком в 1971–1975 годах, и по сей день часто вспоминают как лучшего руководителя региона. В его время сельхозпроизводство росло по 15% в год, заработали третий и четвертый энергоблоки Нововоронежской АЭС, завод минеральных удобрений, Павловский горно-обогатительный комбинат. Улучшилось продовольственное снабжение, активно строилось жилье.

Возможно, в новейшей истории руководство Александра Ковалева и Ивана Шабанова будет ассоциироваться с разрухой 90-х и шумными митингами, Владимира Кулакова — с рейдерскими захватами, уничтожением воронежского трамвая и завода им. Коминтерна, уголовным делом «Воронежинвеста», а Алексея Гордеева — с возрождением сельского хозяйства, строительством на проспекте Революции гостиницы «Мариотт» и вспышками африканской чумы, но время все расставляет по местам. n