Океанариум широкого профиля

4 сентября президент России Владимир Путин приехал в Национальный центр «Россия» во Владивостоке и, кроме всего прочего, позанимался русским языком. С каким успехом — рассказывает специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников.

Владивостокское отделение Национального центра «Россия» открывали в авральном режиме. За день до приезда президента высаживали елочки и пихты. Сложность состояла в том, чтобы в результате складывалось такое впечатление, что они тут всегда стояли.

И главное, как всегда, справились.

Еще сложнее было с павильоном «Атом». Его накануне, по сути, просто не было. А в день приезда президента уже был.

— Здесь же дельфинарий раньше находился,— рассказывал мне губернатор Приморского края Олег Кожемяко.— Экспозиция была разработана советскими и японскими учеными, причем для осетра! И он до сих пор здесь живет! Осетр Петр. Ему 23 года сейчас... Мы сохранили экспозицию. Люди уж очень за него просили...

— За Петра? — на всякий случай уточнял я.

— Да, за осетра нашего,— кивал губернатор.

— И правда, что ли, экспозиция была в свое время создана именно вот для него? — недоумевал я, показывая на огромного осетра, медленно и печально рассекающего глубины своей экспозиции.

— Конечно,— пожимал плечами губернатор.— Под Петра дорогого.

Позже о Петре тепло отзывалась и директор федерального Национального центра «Россия» Наталья Виртуозова, которая вместе с коллегами за два месяца вдохнула жизнь в новую часть экспозиции (без Петра). Но и старая была ей тоже дорога.

— Мы за Петром особенно присматриваем... Наше достояние... Девочка наша...

— Как девочка? — оторопел я.— Он же Петр.

— Как вам сказать?..— вздохнула Наталья Виртуозова.— Говорят, что на самом деле самочка... Ведь мы к нему трех других самочек подсадили, а он даже не глядит на них...

Я потом опять спрашивал у Олега Кожемяко:

— Ну как же так? С кем имеем дело?

Он вздыхал:

— Ну так ведь не поймешь сразу, не посмотришь, чтобы сразу стало очевидно... Может, и девочка, что уж говорить... Проверить сложно. Но пока икру не метал...

Он не хотел мучиться этим вопросом. У него было много других.

Здесь, в Приморском крае, было сформировано знаменитое добровольческое подразделение при 155-й бригаде морской пехоты, которое своими руками собирал вице-губернатор Сергей Ефремов, ушедший вместе с ней на СВО.

Командир бригады, легендарный уже Михаил Гудков, в свое время на атомной подводной лодке встречался с Владимиром Путиным, и Верховный главнокомандующий сделал ему предложение, от которого он, конечно, не отказывался: стал заместителем главнокомандующего ВМФ России. Вскоре он погиб.

Теперь губернатор Приморского края Олег Кожемяко говорил:

— Они шли через Мариуполь, потом Попасная, Берестовое, Павловка, потом пригороды Угледара... Новомихайловка, Белгород, Курск... Его накрыло на пункте ППУ (подвижном пункте управления.— “Ъ”) на курской земле. Это мой близкий товарищ… И Миша (Михаил Гудков.— А. К.) тоже погиб там рядом... Восемь километров... Они меня до этого поздравили с Днем города... Он и Шах, его ближайший помощник...

Губернатор достал телефон, показал то поздравление. Поздравляли из машины.

— А это Мишины вещи,— показывал Олег Кожемяко.— Топоры, видите, написано на них: «Где варяги, там напряги»... Девиз у них такой был... Наградные пистолеты, выхолощенные, нож его, кортик, вещмешок, каска, очки... Все здесь...

Сейчас трехмерное изображение Михаила Гудкова и Сергея Ефремова на экране было настолько живым, доходчивым, они так улыбались, так поправляли автоматы на плечах, что невозможно было поверить: этих людей нет. Над изображениями долго работали.

Рядом стоял живой-здоровый морской пехотинец Леон Володин, здоровенный широкоплечий парень, который теперь рассказывал мне, что в 2022 году остановил танк на «буханке», и подчеркивал, что Леоном его назвали раньше, чем вышел одноименный фильм, а почему — он откуда знает, мама не рассказывала, а он не спрашивал, и даже в голову не приходило.

— Это было перед штурмом Егоровки и Павловки для открытия плацдарма на Угледар...— продолжал он.— Тогда получилось так, что пришлось заменить водителя родной нашей «буханки». Я занимался вывозом раненых, кроме того, приходилось заниматься своей штатной работой, снайперской... Ночью, короче, ехали за очередными ранеными, полная светомаскировка, габаритные огни отключены, лампочки на приборной доске выкручены, ехали, как говорится, с закрытыми глазами... Вслепую ехали, но раненого забрали. У Егоровки услышали характерный свист: подумали, что-то летящее с хвостовиком... «Брат,— говорю водителю,— свистит ведь что-то, давай лучше фары врубим, чтобы понимать, куда ехать, была уже не была»... Ну мы и врубили. И смотрим: буквально в 50 метрах от нас стоит танк и поворачивает пушку на нас.

— Как же вы него наткнулись? Проскочили своих, что ли?..

— Когда направлялись на эвакуацию, я «пролетал» два наших БМП-3, парни нам махали, но связь уже заглушили РЭБом, не слышал я, проскочил на энтузиазме... В итоге приняли решение обозначить танк для парней ударом «буханки» по нему...

— Таранить решили?

— Нажали педаль, и все. Обнялись с товарищем... Нас в машине четверо было. Так и вылетели с ним через лобовое... Удар был страшнейший! Ремней безопасности, к счастью, не было, потому что мы обшили все кевларом... Об танк, короче, ударились, и улетел я. Нашли меня потом те парни метрах в 50 от танка... Двигатель вылетел через задние двери «буханки»... Неделя в коме, потом очухался в Ростове... Я вообще думал в плену проснусь...— он качает головой.

— А с танком что?

— Задачу выполнили. Мы полыхнули чуть-чуть в момент удара, и парни на БМП танк увидели. Все сделали. И нас спасли.

— Вас наградили?

— Да,— он смущается.— Вот, вторая медаль «За отвагу». Хочу третью. У прадеда было три «Отваги». А я недавно получил тяжелое ранение, сейчас во мне 350 осколков... В ногах только 300... С армии пока уволен...

Леон—убийца танков волновался перед встречей с Верховным главнокомандующим, но держался достойно. Предположить, что в этом человеке сейчас 350 осколков, не представлялось возможным.

Леон Володин потом показывал Владимиру Путину те самые, уже музейные ценности:

— Вот автомат, воссозданный по образу и подобию того, что был у нашего командира... Также присутствует боевой устав... Хотелось бы, чтобы помнили о нашем герое...

Подростки из центра «Воин» признавались Владимиру Путину, что больше всего из того, что есть в военной профессии, им нравится форма, и спрашивали у него, смотрел ли он их любимый фильм «В бой идут одни "старики"».

Одна девушка говорила, что больше всего ей нравится оптическая медицина и что после школы будет поступать в Военно-медицинскую академию имени Кирова.

— Надо в обучении больше упора делать на первую помощь!.. Не все до конца понимают...— жарко объясняла она Владимиру Путину.

Еще одна девушка рассказывала, что хочет служить в пограничных войсках.

— Это очень отважно и очень тяжело, и я к этому готова! — докладывала она.— Для меня примером отваги был отец, который служил в пожарной части...

Президент, казалось, отговаривал эту красивую и даже эффектную девушку, рассказывал, что служить придется в отдаленных гарнизонах и что надо хорошо подумать... Еще одну девушку он отговаривал прыгать с парашютом: в ней было 56 килограммов.

— Подумайте... Еще унесет куда-нибудь ветром...— говорил ей президент.

— Доберемся,— пожимала плечами девушка.

Потом президент внимательно, как профессор из Военно-медицинской академии, осмотрел осетра Петра, а также тигрицу и леопарда, которые нашлись в самых глубинах океанариума.

Наконец добрались до стенда, помогающего обучению русскому языку.

В игровой форме было предложено ознакомиться с такими понятиями, как «ланиты» (некоторые подростки из центра «Воин» были в курсе), а также «выя» (такого простого и важного слова не знал никто, Ильфа и Петрова не читали, про Пушкина не говорим).

Еще один стенд демонстрировал лексические эквиваленты в нейтральном, высоком и сленговом стиле. Фраза «Возможно, это будет легкая игра» превращалась в «Может, это будет чилловая катка». Владимир Путин слышал, что «гайз, эти траблы — полный кринж», что в переводе означало «ребята, эта проблема — полный абсурд», а в следующем, высоком переводе — «друзья, эти неурядицы — полный вздор».

Затем Владимиру Путину предложили поставить правильное ударение в паре слов. Первым было слово «каталог». Президент долго думал и остановился в ударении на букве «а». Загорелся красный. Тогда уж выбора не оставалось: «о».

Так что теперь, если в его речи на пленарном заседании Восточного экономического форума прозвучит слово «каталог», произнесено оно будет, можно не сомневаться, на должном уровне.

Все-таки есть толк от таких упражнений.

Андрей Колесников, Владивосток