выставка видеоарт
В галерее "Зураб" открылась выставка "Учитесь видеть! От картин в движении к движущимся изображениям", проходящая в рамках II международного фестиваля экспериментальной анимации и медиаискусств Linoleum. О том, что приводит картины в движение, задумалась ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Отправной точкой для выставки современных западных медиахудожников, собранных в галерее "Зураб" куратором Бади Минком, стал снятый в 1935 году фильм "Colour box" одного из классиков абстрактной анимации — работавшего в Британии и США уроженца Новой Зеландии Лена Лая. К 1935 году нефигуративная анимация была отнюдь не новинкой. Художники-абстракционисты приводили свои образы в движение еще с конца 1910-х — начала 1920-х. К этому времени относятся первые черно-белые рисованные опусы дадаистов Ханса Рихтера и Викинга Эккелинга, исследующие законы существования линий, точек и фигур в пространстве и движении.
Позднее их опыт развил гениальный немецкий мультипликатор Оскар Фишингер, работавший уже в звуковом, а потом и цветном кино и создававший своего рода абстрактные балеты на классическую и джазовую музыку. Что было вполне в логике абстрактной живописи того времени, когда творцы часто давали своим полотнам музыкальные названия — от каких-нибудь "Фуг" до "Буги-вуги", которые танцевали квадраты Пита Мондриана. Вот и в "Colour box" пляски цветовых пятен сопровождаются лихой джазовой музыкой. Только, в отличие от более ранних опытов нефигуративной анимации, Лен Лай, пришедший к анимации от кинетической скульптуры, а к абстракции — от увлечения культурой маори, австралийских аборигенов и народов Африки и Океании, не снимал свои фильмы при помощи камеры, а рисовал их непосредственно на кинопленке. Чем и объясняется то удивительное ощущение органической, словно бы увиденной в микроскоп жизни, которое производит его фильм, снятый — кто бы мог подумать — в качестве рекламного ролика почтовой службы и благодаря этому вышедший на широкие экраны.
Произведения сегодняшних молодых австрийских художников, представленных на выставке в качестве адептов абстрактного кино, на первый взгляд строятся почти по той же модели, что и опусы первооткрывателей. Это медитативные и почти академические штудии развивающихся в пространстве и времени форм и цветов. Так, например, автор фильма "SubRosa" Каро Гольдт "расшифровывает" латинскую идиому, обозначающую "по секрету" и переводящуюся как "под розой", исследуя при помощи цифровых технологий краски настоящего цветка. Однако зритель вряд ли угадает "розу" в чередованиях цветных полос, на которые разложились оттенки лепестков и листьев. Художница Лия в видео "Поток" затопляет экран орнаментами, разрастающимися подобно кристаллам. А Барбара Дозер затягивает зрителя в воронки черно-белых линий.
Как и Лен Лай, нынешние абстракционисты от анимации создают свои фильмы, по всей видимости, без помощи камеры: изображения, скорее всего, сгенерированы компьютером. Порожденные им формы, конечно, куда более подвижны, гибки, разнообразны и отточены, чем те пятна и разводы, которые вручную рисовал на пленке Лен Лай. Но движущиеся орнаменты современных авторов кажутся менее одушевленными, чем рукотворные абстракции пионеров жанра.
Большая часть сопровождающей современные фильмы музыки также создана при помощи компьютера. И уже не имеет никакого отношения ни к классике, ни к джазу. Лен Лай или тот же Оскар Фишингер переводили на язык абстракции музыку, которую их современникам было привычнее мыслить вполне фигуративно, будь то танец или движения дирижера и музыкантов. Большинство представленных на выставке современных работ уже почти никак не соотносятся с реальностью, находящейся вне компьютера, на котором делается и звук, и изображение. И даже с абстрактной живописью, хотя, возможно, именно дигитальное видео сегодня и является самой органичной формой существования геометрической абстракции, наконец-то избавленной от холста, красок да и самого художника, наверное, вполне возможно написать программу, способную генерировать бесконечное количество абстрактных опусов.
Впрочем, самая интересная из представленных на выставке современных работ все же опирается на реальное изображение, но использует его весьма необычным образом. Это произведение Робина Римбо (также известного как Scanner) и Катарины Матяшек "Звучание острова", буквально проигравших, как пластинку, небольшой безымянный остров в Средиземном море. Художники оцифровали на компьютере аэрофотоснимки острова и перевели их в звуковую кривую, которую и проиграли в качестве сопровождения к фильму, показывающему береговую линию острова, словно бы вращающегося на вертушке проигрывателя. Формально "Звучание острова" меньше всего похоже на произведение Лена Лая, от которого отталкивались кураторы выставки. Но, пожалуй, только авторы этого опуса, так же, как и пионеры экспериментального кино, видят в новых придумываемых ими технологиях ключ к тому универсальному коду, который позволяет переводить живопись в кино, а музыку — в изображение, потому что именно на этом языке написана программа мироздания.