«Подобные встречи способны менять траекторию мировой политики»

— Сейчас звучат предположения, что Украина лишь повод для встречи России и США на Аляске. Вероятность, что урегулирование украинского кризиса будет обсуждаться вторым или совсем отдельным треком, действительно высока.

Главный вопрос для России и США в рамках нормализации дальнейшего взаимодействия — это накопленный отрицательный баланс российско-американских отношений. В прессе звучит тема Арктики, которая может стать доминантой геополитики в предстоящие десятилетия, поскольку Арктика — территория, где нет международных соглашений по типу тех, что были подписаны по Антарктиде, и есть большие объемы природных ресурсов, а также широкие военные перспективы по использованию этой территории в рамках политического противостояния.

Одним словом, Украина — повод, в реальности будет обсуждаться целый пакет важнейших для двух держав вопросов. Хотелось бы, однако, выразить надежду, что и наш МИД, и другие ответственные структуры в рамках предстоящих переговоров и возможных сделок не забудут о гуманитарном треке и поставят перед американской стороной неприятные им вопросы о преследованиях наших общественных активистов, о санкциях против российских неправительственных организаций, о судьбе россиян, которые по самым разным причинам оказались в американских тюрьмах.

Геополитика, конечно, вещь важная, но судьба простого человека также важна. Если российская сторона сейчас не будет ставить эти вопросы, американцы никогда не вернутся к обсуждению этих неудобных для них тем.

— Исторически отношения между РФ и США — президентские. Встреч двух президентов не было четыре года. И уже сам факт ее проведения знаменательный. И хотя фокус будет на украинском кризисе, отношения двух сверхдержав больше любого регионального конфликта. Так было во время корейской, вьетнамской, иракской, афганской и других войн.

Думаю, президенты коснутся вопросов стратегической стабильности, нормализации двухсторонних отношений, включая политические и торгово-экономические треки, энергетики, космоса, возможно, Ближнего Востока, Арктики.

По основной теме ожидаю поиска совпадающих концептуальных подходов к будущему российско-украинскому мирному договору, а также примерного «картографирования» новой государственной границы России. Если бы у Москвы и Вашингтона не было бы настроя на результат — не думаю, что саммит бы состоялся. Хотя уверен, что диалог будет трудным.

— Ожидания-минимум от Аляски: произойдет разблокировка в двусторонних стратегических отношениях между Россией и США. Вижу, как вызрели, как дозревают предпосылки к позитивным комплексным подвижкам.

По моим наблюдениям, и в Москве, и в Вашингтоне к саммиту готовятся скрупулезно, многовариантно, без софитов и огласки реальных тем. Я бы сказал, очень-очень приватно. И взаимно уважительно. Это само по себе не гарантия успешного результата, но необходимые условия для того, чтобы прогресс в ходе саммита вообще стал возможен.

Подвижки реальны на нескольких фронтах: в нормализации работы дипведомств друг друга; в запуске как минимум одного символически-стратегического совместного проекта; в совместном поручении своим командам подготовить базу для сохранения потолков стратегических ядерных вооружений, как они закреплены в истекающем в феврале следующего года Договоре о стратегических наступательных вооружениях.

От саммита должно остаться ощущение не «сиюминутности», а «долгосрочности». То есть должно быть сочетание результатов «практических» и результатов «амбициозных». Ожидания-максимум: будет дан старт новой разрядке международной напряженности, включая европейский театр. Этого хочется. Это не невозможно. Но с этим как раз сложнее, потому что имеется и «третья сила», играющая «против».

Контуры «новой разрядки», включая условия завершения украинского конфликта, на Аляске могут быть очерчены, если, конечно, произойдет сопряжение воль двух президентов. Но даже при этом благоприятном сценарии закреплять их предстоит в следующем раунде.

— Встреча президентов России и США логически выходит за рамки только вопросов военных конфликтов: две державы по-прежнему владеют подавляющей долей мирового ядерного арсенала — более 90%, что делает их диалог уникально важным для глобальной безопасности и обязывает двух лидеров к прямому разговору.

История помнит прецеденты: в самый разгар холодной войны практические договоренности возможны: визит в 1972 году Ричарда Никсона в Москву привел к подписанию договора по ПРО, что тогда считалось политическим чудом, так как впервые ограничило ядерную гонку.

Сегодня чудес, возможно, ждать не стоит, но потребность в ясных правилах только растет. Тарифная политика Дональда Трампа фактически переписывает основы мировой торговли, которые сами США и создали после Второй мировой войны. Именно это ломает прежние ожидания бизнеса и формирует политическую непредсказуемость в долгосрочной перспективе. А лидеры «ядерного клуба» обязаны договариваться не только о ракетах, но и о правилах торговли.

Цепочки поставок, механизмы расчетов, стабильность платежных каналов и энергетическая безопасность — все это потенциальные триггеры для ухудшения отношений и для стратегической нестабильности. Поэтому скромный товарооборот между Россией и США не отменяет большой ответственности за мировую экономику.

Как заметил Генри Киссинджер, «без России не может быть стабильности ни в Европе, ни в мире». Фраза была сказана давно — в 1974 году, но, на мой взгляд, она актуальна и сейчас. Поэтому, даже если в заявленных темах саммита и потом, в итоговых коммюнике, вы не увидите обсуждения больших величин в сфере глобальной безопасности, на самом деле они есть.

— Предстоящий саммит в Анкоридже будет моментом, сопоставимым по символизму с встречей Рональда Рейгана и Михаила Горбачева в Рейкьявике. Разговор без конкретных соглашений. Сама локация говорит о многом: Аляска — территория, исторически связывающая Россию и США, и рубеж, откуда открывается прямой диалог между Востоком и Западом.

Ожидаю, что лидеры двух стран сосредоточатся на поиске точек соприкосновения в экономическом сотрудничестве, урегулировании украинского конфликта и выработке новой архитектуры двусторонних отношений. Даже при отсутствии официальных соглашений сам факт встречи будет сигналом того, что США готовы рассматривать Россию не как объект сдерживания, а как независимый центр силы в многополярном мире.

Вашингтон признает, что затяжной европейский кризис стал чрезмерно затратным и рискованным, и потому может предложить роль посредника между Москвой и ведущими европейскими столицами. В этом будет суть продолжения миротворческой повестки Дональда Трампа.

Саммит станет точкой нового витка «челночной дипломатии» США — дипломатии, в которой Россия выступает ключевым партнером в формировании баланса сил в Европе. Это объективный факт: Европа не может существовать без баланса сил между разноликими игроками, и требуется работа России и США в этом направлении. Подобные встречи способны менять траекторию мировой политики.

Переговоры на Аляске могут стать прологом к закреплению переформатирования стратегического ландшафта в Европе, в Евразии и мире в целом — с Россией в роли одного из архитекторов новой глобальной системы.