Победа над инфляцией повышением процентной ставки: "цель дюже гарна, тiлькi средство погано"
"На этикетке весьма известного лекарства
для женщин пишется: 'Этот препарат
рекомендуется против тех болезней,
при которых он применяется'".
П. Самуэльсон
Уже полтора года в России не утихают страсти вокруг рекомендаций МВФ по поводу преодоления инфляции и спада в экономике. Апробированные в десятках стран рецепты встречают в России жесткое сопротивление, несмотря на полную (в 1992 году) или частичную (в 1993 году) солидарность с ними высшего эшелона власти. Складывается впечатление, что экономика России на макро- и микроуровне сопротивляется жесткому монетарному насилию в духе чикагской школы.
Тем не менее МВФ принял решение выдать России специальный кредит на проведение "системных преобразований", введя таким образом в собственную практику новый вид кредита — для стран, где рекомендации МВФ не приносят видимых результатов.
Условием получения этого кредита было достижение согласия по основным направлениям денежной политики между Центробанком и Минфином России. В этом обзоре мы попытались дать свой прогноз последствий реализации идей меморандума в сопоставлении с другими сложившимися сегодня взглядами на инфляцию. Для этого экспертам Ъ пришлось провести серьезное исследования связей в динамике денежных агрегатов, цены кредита, инфляции и объемов производства.
Загадочная душа российской инфляции
По нашему мнению, ни нашим экономистам, ни зарубежным сегодня нельзя игнорировать опыт полуторагодовалых российских реформ, который подтверждает гипотезу о том, что в сложной экономической системе денежное сжатие может быть источником роста цен, хотя, казалось бы, оно является надежным средством от инфляции. Рассмотрим суть этого процесса (схема 1).
Все начинается с дефляционного шока, который резко обостряет дефицит денежных средств. Возросший спрос на заемные средства приводит к увеличению ставок процента, что полностью соответствует теории "ортодоксальных рыночников". Однако далее факты опровергают привычные теоретические схемы, которые можно почерпнуть из учебных пособий. Возросший процент должен был бы относительно снизить размеры получаемых кредитов. Но, как показывают приведенные выше расчеты, это не всегда так. В одних условиях связь "процент — кредиты" отрицательна и кредиты уменьшаются при увеличении процента, в других же она положительна. Основная причина этого нарушения привычных норм — хронический недостаток собственных средств предприятий и непрекращающаяся инфляция.
Затем полученные кредиты действуют на цены по трем цепочкам связи.
Во-первых, они увеличивают совокупный спрос и таким образом стимулируют рост цен (создают инфляцию спроса в ее канонической интерпретации).
Во-вторых, они вызывают непосредственный рост цен через издержки (процент за кредит является статьей расходов предприятия).
И наконец, они стимулируют производство, что в перспективе (при постоянстве эффекта) подавляет рост цен.
В наших условиях механизм замыкается обратной связью "цены — спрос на кредит" (с повышением цен прирастает дефицит средств предприятий): если рост кредита вызывает еще более быстрый рост цен, то предприятия не могут избавиться от хронического недостатка денег и цепочка замыкается.
В подобных парадоксальных ситуациях аргументы из области теории, как нам кажется, должны отойти на второй план и уступить место техническому анализу фактов экономической жизни. Эксперты Ъ провели исследование связей между основными индикаторами и факторами развития денежного рынка: средствами на расчетных счетах предприятий и граждан, процентной ставкой, массой кредитов, выдаваемых экономике, динамикой объема производства, совокупным спросом и ценами, — по данным о состоянии российской экономики образца 1992-1993 гг.
Для начала посмотрим на основные парные связи: в зависимости от того, какие из них сильнее, зависит ответ на вопрос, какая из трех цепочек связи цены кредита и роста цен окажется сильнее и с каким мультипликатором работает в российской экономике схема, показанная на рисунке.
Процентные ставки и средства на расчетных счетах предприятий. Статистический анализ этих рядов показал, что между приростами цены денег и их количества в экономике прослеживается довольно стабильная отрицательная связь. Иными словами, чем медленнее возрастает объем средств на счетах предприятий, организаций и граждан, тем быстрее растут процентные ставки — и наоборот (см. рисунок 1). Коэффициент эластичности в среднем за весь период наблюдения равен примерно -0,4. То есть если рост количества денег у экономических субъектов замедляется на 10 процентных пунктов, рост ставки по кредитам банков ускоряется на 4 пункта.
Это обстоятельство кажется очевидным и с чисто теоретической точки зрения: чем меньше собственных денег у предприятий, тем больше спрос на свободные средства и тем они дороже. Однако при высоких темпах инфляции не все разумное является действительным, и этот базовый постулат чикагской школы все-таки нуждался в проверке фактами из российской жизни.
Приходится отметить, что связь между рассматриваемыми показателями постоянно ослабевает. При среднем уровне эластичности -0,4 сила связи достигла максимума в марте прошлого года (-1,2), а затем начала уменьшаться и в начале 1993 года уже была близка к нулю.
Тем не менее поскольку связь между количеством денег и их ценой все еще прослеживается, сохраняется надежда, что попытки разумного монетарного управления через уровень процентной ставки могут оказывать некоторое воздействие на рост денежной массы. Однако для победы над инфляцией этого еще недостаточно — об этом свидетельствует анализ связи между двумя следующими парами показателей.
Процентные ставки и оптовые цены. Связь между этими показателями положительна и при том очень сильна и устойчива — чем быстрее дорожают деньги, тем быстрее дорожает продукция предприятий. Среднее значение эластичности за весь период наблюдения — примерно 0,7. Связь эта постоянно усиливается, и коэффициент эластичности имеет в последнее время явную тенденцию к росту. Так, в первом полугодии 1992 года рост ставки на 10% приводил к росту оптовых цен примерно на 6%, в июле-сентябре (в период преодоления кризиса неплатежей) связь несколько ослабла, а в конце прошлого — начале текущего года, напротив, стала усиливаться: рост ставки на 10% обеспечивает рост цен уже на 10-15% (см. рисунок 2).
Рост коэффициента эластичности, вероятно, свидетельствует о привыкании и приспособлении к непрерывному росту цен. Никто уже не боится брать кредит под высокий процент. Все дополнительные издержки немедленно включаются в стоимость продукции и перекладываются на потребителя. По-видимому, эта черта российской экономики как раз и лежит за пределами понимания традиционалистов из МВФ. Им не приходилось работать в странах со столь монополизированной экономикой, к тому же испытывающей постоянную нехватку производимой предприятиями-монополистами продукции. Даже аграрный сектор, который в силу специфики производства во всех странах считается оплотом рыночных отношений, в России представляет собой жестко организованную вертикальную структуру, где тон задают управленцы, а не собственники.
Процентные ставки и кредит (рисунок 3). Годы перестройки раскрутили механизм инфляции спроса. Потребители адаптировались к непрерывному росту цен, усвоив, что свободные деньги должны быть немедленно истрачены. Последние полтора года курс обучения проходили производители. Темпы инфляции, многократно превышающие темпы роста процентных ставок, делают займы относительно безопасными.
Об этом свидетельствует и изменение характера связи процента за кредит и массы выдаваемых кредитов. Если в начале прошлого года связь была отрицательной, то во втором полугодии она стала положительной. Рост ставок уже не приводил к снижению объемов кредитования.
Промышленное производство и кредиты (рисунок 4). Расчеты показывают, что расширение объемов кредитования промышленности действительно является необходимым условием поддержания производства. Коэффициент эластичности промышленного производства по кредитам равен примерно 0,1.
Последние полтора года промышленный спад составлял в среднем 1,5% в месяц, если исходить из сглаженной долгосрочной тенденции. Следовательно, чтобы не допускать этого спада, необходима кредитная накачка, растущая каждый месяц на 15%. Заметим, что в подобном состоянии экономика находится уже несколько месяцев. Наблюдается замедление или даже прекращение спада на фоне умеренного кредитования экономики. Вероятно, в последние месяцы достигнуто некоторое равновесие, нарушить которое, впрочем, не составляет труда.
При расчете индекса промышленного производства использовалась методика сглаживания сезонных колебаний производства, позволяющая оценить его текущую динамику относительно какого-либо постоянного уровня (например — декабрь 1990 года), а не только по сравнению с тем же месяцем прошлого года. Более подробно эти расчеты будут приведены в ближайшем макроэкономическом обзоре.
Промышленное производство и оптовые цены. Прослеживается, хотя и не слишком надежно, отрицательная связь между этими показателями с довольно большим запаздыванием — около полугода. Замедление падения промышленного производства — а в условиях долгосрочной стагнации его следует рассматривать как относительный рост — приводит к замедлению роста цен. По нашим оценкам, зимняя стабилизация производства может привести к падению темпов инфляции на 5-6% в месяц.