Триумф экспедиции "Арктика-2007", установившей российский флаг на полярном дне, вызвал всеобщую радость россиян и неприкрытую злобу недругов из-за океана. И это естественно, считает обозреватель "Власти" Шамиль Идиатуллин, ведь арктическое погружение — это последнее проявление давно всем известной российской национальной идеи.
На прошлой неделе на родину вернулись участники комплексной высокоширотной экспедиции "Арктика-2007" во главе с видным полярником, единороссом и вице-спикером Госдумы Артуром Чилингаровым. Экспедиция спустила на более чем четырехкилометровую глубину два батискафа, которые установили на дне титановый стяг, а взамен зачерпнули ведро грунта и два бака воды. Участники "Арктики-2007" объяснили, что не только впервые в истории достигли дна в нулевой географической точке, но и собрали материалы, которые помогут доказать, что российский континентальный шельф доходит до полюса, а значит, именно Россия является владельцем большей части невероятных запасов нефти и газа, таящихся в восточной части Ледовитого океана. США подвергли этот вывод сомнению, Канада заявила, что вообще-то полюс принадлежит ей, российские СМИ принялись объяснять, какое счастье обеспечат стране арктические богатства, а мировые затрубили о возмутительном захвате территорий, предпринятом Москвой.
На самом деле блицвылазка Чилингарова в море Амундсена (именно через него — довольно далеко от хребта Ломоносова и, следовательно, от предполагаемого российского шельфа — проходит ось вращения Земли) была предпринята не столько во имя прирастания Сибири Арктикой, сколько в партийных, пропагандистских и развлекательных интересах, лишь слегка замаскированных экономической целесообразностью. Тем не менее не следует считать покорение глубинного полюса самодеятельностью полярников-любителей.
Спуск батискафов "Мир-1" и "Мир-2" стал очередным (и довольно удачным) шагом российской элиты по дороге к храму национальной идеи. Доктрина суверенной демократии, хоть ты убейся, очаровывает только особо неискренних партийных функционеров. Скроить из нее всероссийский идеал невозможно. С другой стороны, идеал давно понятен и просчитан: великая сильная страна, которая может все и везде. Ее, конечно, не любят и боятся, но, во-первых, мы вам не червонец; во-вторых, боятся — значит уважают; в-третьих, в такой стране мы уже жили, и тогда деревья были выше, а вода — мокрее. И совсем необязательно заново устраивать диктатуру пролетариата, индустриализацию-коллективизацию, большие чистки и все прочее, из чего выросла сверхдержава. Старинная пословица опровергнута практикой: многократный повтор слова "халва" наполняет рот сладостью, а невеликая страна становится великой с помощью усвоения великодержавной атрибутики.
Усвоение началось, видимо, в 1999 году разворотом примаковского самолета над Атлантикой и марш-броском российских десантников в Приштину. Логика империи направлена вовне: советские идеологи верили, что подлинное государственное счастье находится на Острове свободы, Черном континенте, в Антарктиде или на Марсе. Советский Союз крепко сидел на талонах и по щиколотку в грязи — зато отправлял еду и строителей в Азию с Африкой. Россия выучила урок: в прошлом году, когда Якутия была парализована бездорожьем, отряд военных строителей помчался восстанавливать ливанские трассы. А в этом ответом на пожары в той же Якутии, на Сахалине, в Читинской области и на Чукотке стала отправка пожарных самолетов в Грецию и Черногорию (понятно, что не бесплатно, но не об этом речь).
Последние достижения и вовсе стали откровенными копиями советских достижений — как Олимпиада, обреченная стать торжеством российского спорта, дружбы народов и вытеснения местных жителей неместными. Подвиги полярников трогают еще больше, ведь это, ребята, капитан Татаринов, льдина челюскинцев, борода Шмидта, маузер Папанина и беспосадочный чкаловский перелет. Мило, что большую часть расходов на пропаганду российских амбиций взяли на себя швед и австралиец, находившиеся во втором батискафе. К иностранной помощи надо привыкать: если Россия не в состоянии сама разработать Штокмановское месторождение, трудно надеяться, что даже через полвека она справится с добычей и транспортировкой куда более удаленных и трудноизвлекаемых арктических богатств.
Если, конечно, количество не перейдет наконец в качество и реанимация советских достижений вроде стройотрядов (о которых недавно напомнил премьер Фрадков), форсирования космической программы и всемерного развития ГТО с Осоавиахимом не превратят страну во что-нибудь великое-могучее. Повод для ускоренного превращения дают не только общеэстетические соображения, но и действия арктических конкурентов во главе с США, радостно подхвативших российскую идею о полярном шельфе. Зная американские наклонности и возможности, можно предположить, что Вашингтон в сжатые сроки сумеет обнаружить свой континентальный шельф на дне всех океанов, до которых сумеет дотянуться,— научно подтвердив вхождение не только Арктики, но и Евразии, Африки и Австралии в естественную зону американских интересов. После этого дискуссия о сферах влияния может вернуться к уровню, характерному для 1950-1960-х годов прошлого века. К удовольствию тех, кто считает это время золотым периодом отечественной истории.
Подводная подоплека
В 1970-х годах советские ученые приступили к геологическим исследованиям на арктическом шельфе и впервые заявили о возможных залежах там нефти и газа. В 1997 году исследования были возобновлены — Россия сосредоточилась на изучении геологического строения дна на предмет его принадлежности к материку и разведке полезных ископаемых. В 1999 году глава Минприроды Виктор Орлов заявил, что потенциал всего российского арктического шельфа в границах 1926 года (на тот момент уже не действовавших) составляет 88 млрд тонн условного топлива. В июне 2007 года директор Всероссийского НИИ океангеологии Валерий Каминский сообщил, что, по оценке руководимой им экспедиция "Арктика-2007", запасы углеводородов на оспариваемой в ООН части шельфа составляют 9-10 млрд тонн условного топлива (что сопоставимо с 2/3 ежегодного мирового потребления углеводородов). Такие выводы сделаны на основе глубинного сейсмического зондирования, фототелепрофилирования и сейсмоакустических наблюдений. По данным специалистов ВНИИ океангеологии, освоение шельфа может принести России более $200 млрд, однако на подготовку к добыче уйдет не менее 10-15 лет. Интересуются запасами Арктики и зарубежные специалисты. По оценкам геологической службы США, в этом регионе содержится 25% неоткрытых мировых запасов нефти и газа. Специалисты исследовательских компаний Wood Mackenzie и Fugro Robertson пришли к выводу, что 85% неразведанных запасов Арктики приходится на газ, причем большинство месторождений находятся на российской территории. В отношении нефти самыми перспективными являются Карское и Баренцево моря (оценочные запасы — 90 млрд баррелей и 10 млрд баррелей соответственно). На долю северного склона Аляски приходится только 6 млрд баррелей. По их данным, максимально возможный уровень добычи в Арктике может составлять 3 млн баррелей (соответствует добыче ОАЭ) нефти и 800 млн куб. м газа в день (чуть больше половины от нынешней добычи России). Наладить добычу, по мнению исследователей, удастся не ранее чем через 20 лет.
Борьба за Арктику
До начала ХХ века арктические страны (Россия, США, Канада, Норвегия и Дания) осваивали только побережье Ледовитого океана, не заявляя прав на его поверхность и дно. В 1909 году Канада первой законодательно закрепила за собой территорию от побережья до Северного полюса. В 1924 году права на Арктику заявили США, сообщив, что полюс является подводным продолжением Аляски. В 1926 году СССР определил границы советских полярных владений от Кольского полуострова через Северный полюс до Берингова пролива. США, Канада, Норвегия и Дания этот акт не опротестовали.
Таким образом, еще в 1920-е годы сложилась норма международного права, не отраженная в межгосударственных договорах, когда Арктика была поделена на национальные сектора, сходившиеся на полюсе. Почти 80 лет такое положение никого не смущало. Но в 1982 году ООН приняла Конвенцию по морскому праву (она вступила в силу в 1994 году), в которой принцип деления на сектора отражен не был. Зато документ разрешил расширять 200-мильную исключительную экономическую зону государства. Если страна считает, что ее континентальный шельф (дно до границы материка) простирается за пределы 200 миль, она может подать в Комиссию ООН по границам континентального шельфа заявку на расширение экономической зоны на расстояние до 60 миль за край шельфа.
Все страны "полярной пятерки", кроме США, ратифицировали конвенцию: Норвегия — в 1996 году, Россия — в 1997-м, Канада — в 2003-м, Дания — в 2004-м.
В 2000 году после проведения совместной экспедиции Минприроды и Минобороны России "Арктика-2000" было заявлено, что подводные хребты Ломоносова и Менделеева являются продолжением континента и арктический континентальный шельф России на 1,2 млн кв. км больше, чем считалось ранее. В 2001 году Москва подала в ООН заявку на расширение шельфа. ООН ее не отклонила, но попросила представить дополнительные доказательства континентальной природы хребтов.
В 2004 году министерство науки Дании сообщило, что хребет Ломоносова является продолжением Гренландии, но заявку в ООН Копенгаген не направил. В 2006 году туда обратилась Норвегия за присоединением 250 тыс. кв. км шельфа в Норвежском и Баренцевом морях.
В мае-июне 2007 года сотрудники ВНИИ океангеологии в рамках экспедиции "Арктика-2007" 43 дня обследовали хребет Ломоносова с борта ледокола "Россия". Именно эта экспедиция, оставшаяся не замеченной общественностью, по официальным данным, собрала доказательства прав России на 1,2 млн кв. км Арктики. Как сообщил руководивший "Арктикой-2007" директор ВНИИ океангеологии Валерий Каминский, экспедиция установила, что "шельф и хребет являются единым целым, единой геологической структурой", а значит, "большую часть своей заявки мы доказать сможем". 2 августа был осуществлен спуск на дно в районе Северного полюса (официально эта экспедиция именуется "вторым этапом "Арктики-2007""). Руководитель спуска Артур Чилингаров сообщил о получении новых доказательств принадлежности Северного полюса России.
6 августа США направили в Арктику ледокол Healy для "нанесения на карту очертаний арктического морского дна". Об аналогичных планах заявили Дания и Канада.
