«Украшательство ради украшательства меня не интересует»

Перед открытием бутика Bottega Veneta креативный директор марки ТОМАС МАЙЕР рассказал МАШЕ Ъ-ЦУКАНОВОЙ о мастерах старой школы, потенциале коричневого цвета и своей любви к мебели.

— Название Bottega Veneta обязывает вас работать с мастерами из Венето. Вы бы выбрали других мастеров, если бы могли?

— Кожевенных дел мастера из области Венето знамениты на протяжении уже нескольких столетий. Многие наши скорняки выросли в семьях, где традиции работы с кожей передаются из поколения в поколение. Мне очень повезло: я работаю с лучшими мастерами в мире.

— Зачем Bottega Veneta понадобилось открывать свою школу ремесел La Scuola Delle Pelletteria? Знаний и умений мастеров Венето уже недостаточно?

— Скорняки Венето непревзойденны. Именно поэтому мы можем выпускать то, что выпускаем. Но во всем мире такая профессия, как мастер мануфактуры, исчезает. Мы открыли La Scuola Delle Pelletteria, чтобы подстраховаться — мы хотим, чтобы остались носители традиций. Еще мы должны показать молодежи, что у нее есть будущее на этом поле, и это будущее стоит времени и усилий, потраченных на учебу.

— В Bottega Veneta принято говорить об одежде марки как о «классической и современной без малейших усилий». Неужели действительно можно создать современную вещь, не прилагая усилий?

— Создание, то есть дизайн и производство, разумеется, требует усилий. Но результат не должен выглядеть вымученно.

— Интересно ли вам придумывать одежду, в то время как большинство клиентов знает и любит Bottega Veneta за кожаные аксессуары? Более того, будучи частью Gucci Group, вы постоянно находитесь в дискурсе, где аксессуары — это самое главное...

— Да, мы в первую очередь знамениты своими кожаными изделиями — ведь это наше наследство. Но Bottega Veneta — это целый образ жизни, и открывать новые горизонты, предлагать свой дизайн в новых нишах для нас — естественно. Дизайн как процесс становится значительно интереснее, когда можно примерить определенную шкалу ценностей на разные категории товаров.

— Справедливо ли утверждение, будто для больших fashion-марок, чей основной оборот составляет продажа аксессуаров, создание коллекций ready-to-wear — это только PR-ход для привлечения к марке внимания прессы?

— Только не для нас. Мы легко могли бы ограничиться лишь выпуском аксессуаров. Но одежда и остальные произведения Bottega Veneta позволяют нашей марке расти и развиваться. Причем мы развиваемся именно так, чтобы неизменно соответствовать образу жизни наших клиентов.

— Как вам удалось сформировать безупречный вкус и добиться признания в дизайне, если вы росли в Германии, где моды по существу нет. Ведь Жиль Зандер и пара промышленных домов вроде Escada и Hugo Boss — вот и все, что известно о немецком fashion.

— Мне не кажется, будто в Германии нет моды. Конечно, у немцев нет традиций, присущих Италии и Франции, но у нас изощренная, высокая культура дизайна. К тому же мы ценим и понимаем моду. И сейчас в Германии есть большая и талантливая прослойка начинающих дизайнеров, признания которых в мире большой моды я с нетерпением жду.

— Вы живете в США, где культурная среда отличается от европейской. За счет чего вам удается поддерживать традиции классического итальянского модного дома?

— Мы — глобальная марка и создаем вещи для клиентов во всем мире. Наши ремесленные традиции происходят из Италии и привязаны к Италии, но наше ощущение дизайна — космополитично, мы находим вдохновение везде.

— Bottega Veneta делает ставку только на силуэт и ткань, но вещи выходят эффектными. В чем секрет?

— Я начинаю создавать модель с выбора ее палитры. Цвет меня чрезвычайно вдохновляет. Ткань и силуэт рождаются из цвета. Может быть, кому-то проще делать упор на декоративность. Но это не обо мне. Для меня дизайн — это процесс, в котором я должен быть настолько честен, чтобы моя честность и цельность оказались присущи и конечному продукту.

— Вам вообще не нравятся пышные вещи?

— Иногда мы производим крайне богатые изделия из кожи, но их экстравагантность в первую очередь — в материалах, а также в непревзойденном качестве и количестве ручного труда. Украшательство ради украшательства меня не интересует.

— Складывается впечатление, что коричневый — это новый черный для Bottega Veneta. Сложно ли всегда ориентироваться на этот требовательный цвет? И как вы убеждаете клиентов доверять коричневому?

— Я люблю коричневый — он богат от природы. К тому же зачастую это естественный цвет используемых нами кож. Коричневому присущи чувственность, отзывчивость и восприимчивость. Он лучше всего передает вневременность произведений Bottega Veneta. И вообще, нам не надо никого убеждать в красоте коричневого — у наших клиентов утонченный вкус.

— Вам легко далось создание мебели?

— Процесс дизайна одежды и мебели ничем не отличаются; просто мебель я придумываю немного дольше. Но мне всегда нравились архитектура и промышленный дизайн, так что к мебели я подошел с восхищением. Сейчас к существующей коллекции мебели мы будем добавлять единичные изделия и постепенно создадим те предметы интерьера, которых пока не хватает для полной картины дома.

— Развивая свое интерьерное направление, Bottega Veneta планирует достичь масштабов и славы дома Armani?

— Я не сравниваю себя с другими дизайнерами, но моя главная цель — помочь Bottega Veneta стать лучшей luxury-маркой на свете.