От уборщика туалетов до главы одной из самых дорогих компаний в мире
Как Дженсен Хуанг заставил мир играть по правилам Nvidia
«ИИ — величайший уравнитель нашего времени, он откроет путь к миллиону миллионам быстрее, чем интернет за два десятилетия»,— заявил основатель Nvidia Дженсен Хуанг, выступая в подкасте All-In в июле 2025 года. Сегодня технологии ИИ разрабатывает множество компаний. Но предложить равную по возможностям альтернативу «железу» от Nvidia, необходимому для обучения ИИ, не смог сегодня, пожалуй, пока никто.
Фото: Kent Nishimura / Reuters
Фото: Kent Nishimura / Reuters
Дженсен Хуанг (Хуан Жэньсюнь) родился 17 февраля 1963 года в Тайбэе, Тайвань. В девять лет его жизнь кардинально изменилась — родители отправили его и старшего брата в США, опасаясь политической нестабильности в регионе. Первым американским домом стала баптистская школа Oneida в Кентукки, где будущий предприниматель мыл туалеты и учился выживать среди трудных подростков.
«Это был лучший опыт моей жизни. Я научился адаптироваться и никогда не сдаваться»,— вспоминает Хуанг о суровых условиях интерната. После воссоединения с родителями в Орегоне он проявил исключительные академические способности, окончив среднюю школу с отличием и поступив в Орегонский государственный университет на специальность «электротехника».
Профессиональный путь Хуанга начался в AMD в 1983 году как дизайнера микропроцессоров. Параллельно с работой он получил степень магистра в Стэнфорде, демонстрируя характерную работоспособность — учеба по вечерам, работа днем. После AMD последовал переход в LSI Logic, где Хуанг дослужился до директора по Coreware, подразделения по проектированию чипов.
Критический момент наступил в 1993 году во время встречи в кафе Denny`s в Сан-Хосе. Хуанг и два инженера — Крис Малаховски и Кертис Прим — обсуждали идею создания компании, специализирующейся на графических процессорах для зарождающегося рынка 3D-игр. «Мы видели, что графика станет ключевой проблемой вычислений»,— объяснял позже Хуанг в одном из своих интервью.
Стартовый капитал в $40 тыс. был собран из личных сбережений основателей. Хуанг, в 30 лет ставший CEO, привнес уникальную комбинацию технической экспертизы и предпринимательского драйва. Его стиль руководства — смесь тайваньской трудовой этики и американской дерзости — сформировал культуру Nvidia: «интеллектуальная честность» и готовность к экстремальным рискам.
От игровых карт к вычислительной империи
Название Nvidia происходит от латинского «invidia» (зависть) — амбициозное заявление о намерениях вызывать зависть конкурентов. Первые годы были борьбой за выживание: NV1, первый продукт компании, провалился из-за ставки на квадратичные примитивы вместо треугольных полигонов, ставших индустриальным стандартом.
«Мы были в 30 днях от банкротства»,— приводит портал ainvest.com слова Хуанга о кризисе 1996 года. Спасением стал контракт с Sega на разработку графического процессора для игровой консоли. Хотя проект был отменен, Sega заплатила $5 млн отступных, давших время на разработку RIVA 128 — первого успешного продукта Nvidia.
Переломным стал 1999 год с выпуском GeForce 256, первого чипа, названного GPU (Graphics Processing Unit). Хуанг не просто создал новый продукт — он создал новую категорию. Параллельная архитектура GPU оказалась идеальной не только для графики, но и для любых задач, требующих массивных параллельных вычислений.
Стратегическое видение Хуанга проявилось в 2006 году с запуском CUDA — платформы для программирования GPU для неграфических задач. Решение казалось безумным: тратить огромные ресурсы на бесплатное ПО для узкого круга исследователей.
Но история доказала правоту концепции. Когда в 2012 году нейронная сеть AlexNet, обученная на GPU Nvidia, победила в конкурсе ImageNet с огромным отрывом, началась эра глубокого обучения. CUDA стала де-факто стандартом для AI-исследований. «Мы не предвидели масштаба AI-революции, но были готовы к ней»,— говорил Хуанг в интервью для The New Yorker в 2023 году.
Капитализация Nvidia выросла с $17 млрд в 2015 году до более $3 трлн в 2025 году. Компания контролирует более 80% рынка GPU для дата-центров. Чипы H100 для обучения больших языковых моделей продаются с дефицитом, несмотря на цену до $40 тыс. за единицу.
Между молотом и наковальней
Октябрь 2022 года маркировал начало новой эры для Nvidia. Администрация Байдена ввела беспрецедентные экспортные ограничения на поставки передовых чипов в Китай, включая флагманские A100 и H100. Для компании, получавшей около 20% выручки от китайского рынка, это стало экзистенциальным вызовом.
«Мы соблюдаем все экспортные правила, работая над поддержкой клиентов в рамках регулирования»,— заявил Хуанг в интервью Reuters 16 июля 2025 года. На практике это означает технологическую эквилибристику: создание «урезанных» версий чипов, которые формально соответствуют ограничениям, но сохраняют привлекательность для китайских клиентов.
A800 и H800 — специальные версии для Китая с ограниченной пропускной способностью межчипового соединения — демонстрируют изобретательность инженеров Nvidia. Когда регуляторы ужесточили правила в октябре 2023 года, запретив и эти чипы, компания представила еще более урезанные H20, L20 и L2.
Китайские технологические гиганты — Baidu, Alibaba, Tencent, ByteDance — охотятся за доступными чипами Nvidia, создавая запасы перед возможными дальнейшими ограничениями. По оценкам аналитиков, китайские компании заказали чипов на $5 млрд в 2023 году, опасаясь полного эмбарго, сообщала газета The Wall Street Journal.
Влияние на глобальный AI-рынок многогранно. С одной стороны, ограничения замедляют развитие китайского AI, потенциально сохраняя лидерство США. С другой — стимулируют фрагментацию технологического пространства. «Экспортные ограничения заставляют Китай развивать собственную полупроводниковую индустрию»,— предупреждал Хуанг в интервью изданию Investopedia в мае 2025 года. Его опасения обоснованны: Huawei представила чип Ascend 910B, заявляя о сопоставимой с A100 производительности. Хотя эксперты скептичны относительно реальных возможностей, тренд очевиден.
Балансирование между требованиями Вашингтона и коммерческими интересами требует от Хуанга дипломатического мастерства. «Мы не геополитическая компания, мы технологическая компания»,— повторяет он. Nvidia стала инструментом технологического сдерживания Китая, хочет она того или нет.
Европейские и другие международные клиенты оказались в сложном положении. Использование китайских облачных сервисов с чипами Nvidia может попасть под вторичные санкции. Это создает правовую неопределенность и тормозит международное AI-сотрудничество.
Все созданные ограничения укрепили позицию Nvidia в остальном мире. Страх остаться без доступа к передовым чипам заставил компании создавать запасы, усиливая дефицит. В интервью Yahoo Finance в мае 2024 года он отметил: «У нас нет дефицита спроса. У нас дефицит предложения». Он подчеркнул, что клиенты хотят немедленно развернуть свои дата-центры, используя GPU, чтобы начать зарабатывать деньги и экономить, что свидетельствует о чрезвычайно высоком спросе на продукцию Nvidia.
Долгосрочные последствия остаются неопределенными. Если Китай успешно создаст конкурентоспособные альтернативы, Nvidia потеряет не только огромный рынок, но и монопольное положение. Если технологический разрыв сохранится, компания укрепит доминирование за счет геополитического преимущества.
История Дженсена Хуанга — от беженца до создателя компании, определяющей траекторию технологического развития,— воплощает американскую мечту. Но геополитические реалии XXI века добавляют сложности, которых не было у предыдущих поколений технологических лидеров. Способность Nvidia лавировать между национальными интересами и глобальными амбициями определит не только судьбу компании, но и архитектуру мирового AI-ландшафта на десятилетия вперед.