фестиваль
60-й кинофестиваль в Локарно открылся футурологической мангой «Вексайл» о Японии, превратившейся в страну-изгоя с армией роботов, но сразу вслед за этим отдал дань ностальгическим и мемориальным настроениям. Между прошлым и будущим кинематографа разрывался АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Мемориал отчасти планировался: как-никак фестиваль юбилейный. Но жизнь, а точнее, смерть внесла свои коррективы. Уход в один и тот же день Ингмара Бергмана и Микеланджело Антониони был воспринят кинематографистами столь же символично, как историки литературы трактуют совпадение дат смерти Сервантеса и Шекспира. Так что после японской манги наиболее сознательные фестивальные гости не пошли пить саке, а запаслись водкой Absolut и отправились на дополнительный сеанс: в открытом кинотеатре на пьяцца Гранде показывали позднюю работу Бергмана «Сарабанда».
А на следующий день прошел уже плановый просмотр «Дамы без камелий» — ранней ленты Антониони с участием Лючии Бозе. Это только одна из 20 харизматичных героинь итальянского экрана, включенных в ретроспективу «Дамы и дамы». Возглавила смотр женщин-передовиц Алида Валли — «итальянская Грета Гарбо», еще в 1941 году сыгравшая в фильме «Маленький древний мир» безутешную мать ребенка, утонувшего в озере Комо. Тему материнских страданий продолжили Анна Маньяни («Самая красивая») и Софи Лорен («Чочара», самая добродетельная ее роль), а парад див и знойных красавиц с роскошными бюстами — Джина Лоллобриджида («Хлеб, любовь и фантазия») и Клаудиа Кардинале («Девушка с чемоданом»).
Эти классические мелодрамы и комедии были сняты в 50-е и в самом начале 60-х годов, после чего облик итальянского кино резко меняется. Начало переменам положил фильм «Кулаки в кармане» (1965) — бескомпромиссная сатира на выродившийся институт семьи. Здесь нет и следа сентиментальности; отношения поколений эмблематично запечатлены кадром, где сын сбрасывает в пропасть слепую мать, а в финале бьется в смертельной истерике, поскольку его мозг разрывается от желания бунта. Эта картина, ставшая предтечей молодежной революции, была выбрана для открытия ретроспективы «Возвращение в Локарно», ибо именно здесь получило крещение кино протеста. Ветеран Марко Беллоккио самолично приехал представить свой первый фильм, снятый в возрасте 25 лет и признанный одним из самых сильных режиссерских дебютов за всю историю кино. Ну а чем же готов ответить классикам прошлого века новый кинематограф, которого с таким рвением обычно ищут на фестивале в Локарно?
Один из первых представленных здесь конкурсных фильмов снят тоже классиком, только актерской профессии. Slipstream — третья режиссерская работа Энтони Хопкинса, и это свидетельствует о серьезности его намерений (знаменитые актеры, решив просто побаловаться режиссурой, обычно останавливаются на цифре «2»). Кино, которого никак не ожидаешь от артиста традиционной реалистической школы, пускай и отдавшего в свое время дань авангарду. Рваный монтаж и «скользящая» галлюциногенная драматургия в духе самых радикальных работ Терри Гиллиама или Майка Фиггиса плюс клиповые эффекты (открытый спортивный автомобиль меняет цвет с красного на желтый и зеленый) и разработанный самим Хопкинсом маньеристский саундтрек.
Все это подчинено задаче раскрыть причудливый внутренний мир главного героя — сценариста Феликса Бонхофера, которого играет сам Хопкинс (как ни странно, вовсе не тянущий на себя одеяло). Мозг Бонхофера, как и у протагониста «Кулаков в кармане», разрывается, но только по другой причине: от духовного жара и раздвоения реальности, часть которой находится внутри его головы, а часть снаружи. И зритель погружается в игру «угадай-ка, что это»: вот идет большая сцена, где двое негодяев терроризируют народ в баре мотеля, а потом выясняется, что это эпизод фильма, который снимается по сценарию Феликса. А может, просто инопланетный мираж в перегретом воздухе техасской пустыни и парах текилы. В конце концов все оказывается не так безнадежно сложно. Занятность фильма не столько в конструктивных новациях (которые лишь относительно новы), а в многочисленных уколах в адрес Голливуда. И в то же время в ностальгических вздохах по поводу Марлона Брандо, киносериала «Похитители тел», Ричарда Бартона (кумира юности Хопкинса) и даже самого Хопкинса, который то ли снимется, то ли не снимется в «Ганнибале-4».
Явление актера-режиссера перед публикой Локарно затмило все другие премьерные события фестиваля. Энтони Хопкинс с его особенным взглядом, одновременно слепым и пронзительным, парировал самые провокационные вопросы журналистов жестким типовым «Нет!». В конце концов он признался, что «хотел сделать что-то глупое и странное», создать «метафору жизни» и ощутить чувство освобождения от патологии мейнстримовского кино — и Slipstream это и есть альтернатива мейнстриму.
Не в такой степени, но сходными чувствами пронизан фильм француза Сэмюэля Беншетрита «Я всегда хотел быть гангстером». Черно-белый кинопазл собран из нескольких историй бандитов-недотеп. Один перед входом в кафе надевает маску и врезается головой в столб, потом никак не может привлечь внимание барменши к нацеленному на нее пистолету, и даже взяв кассу, обнаруживает в ней единственную купюру не самого большого достоинства. Двое других крадут ради выкупа девчонку, которая только и мечтает что о суициде. Комедия становится еще более горькой оттого, что на стенах кафе висят портреты Хамфри Богарта и Бельмондо, а подают в нем «чизбургер Ким Бейсингер». В последней из новелл на дело выходят пятеро обитателей дома престарелых, но обнаруживают, что сами они немощны, а на месте банка, который наметили ограбить двадцать лет назад, теперь стоит «Макдональдс». Стариков среди прочих играют Жан Рошфор, Жерар Ларош, Лоран Терзиев — ветераны актерской профессии, которые тоже помнят лучшие дни. Время благородных бандитов прошло — и в жизни, и в кино. И все же прошлое кинематографа не только кормит юбилейные программы, но и дарит сюжеты режиссерам сегодняшнего дня.