«Мои часы — это я»

40-летний Александр Перальди — глава дизайнерской команды старинной швейцарской мануфактуры Baume & Mercier. Свою индивидуальность он, следовательно, мог бы подчеркивать особым способом завязывания офисного галстука. Вместо этого он бреет голову, носит широкую черную юбку и увлекается кендо — искусством японского боя на мечах. Начинал в Cartier, а это для часового дизайнера настоящий путь самурая, родил двух сыновей (старшему 12, младшему 10) и делает часы, которые удивительно на него похожи. В 2007-м — это огромные черные братья Hampton XL Magnum и Riviera XXL Magnum. О дизайнерской стратегии часовщиков АЛЕКСАНДРА ПЕРАЛЬДИ расспросил АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ.

— У Baume & Mercier очень личностный дизайн. Вас выставляют на первую линию, показывают, к вам допускают журналистов. В других старинных мануфактурах фигура дизайнера далеко не так публична — взять хотя бы Cartier, где вы проработали три года. Там все анонимно, и вы никогда не знаете имени дизайнера.

— Не все так просто. В Cartier никогда не говорят о дизайнерах, вы правы, но во время разработки проекта дизайнер — король. У нас — по-другому, у нас много говорят о дизайнере, но дизайнер у нас — не король, а слуга. Это в духе марки, нельзя звездить в команде. Дизайнеров слушаются, но мы должны постоянно защищать свои идеи, участвовать в мозговых штурмах. Особенно с приходом нового молодого президента Мишеля Ньето. Разговор всегда очень жесткий, и тяжело иногда слышать дизайнеру: "Что за уродство вы нам предлагаете", но это полезно, а для марки так просто здорово.

— Часы Baume & Mercier в последние годы выглядят очень стильными, но не показушными. Многие элементы, которые другие часовщики кладут под стекло, вы прячете в глухом корпусе.

— Надо показывать, когда это важно и необходимо, а когда не необходимо, нечего лезть. Это то, что от нас требует Мишель Ньето. Он говорит: делайте именно то, что необходимо. Не будьте слишком креативными — это никому не нужно, не будьте слишком модными — это ни к чему, хотите сделать большие часы — давайте, но пусть они будут разумно большими, хотите сделать модные часы — на здоровье, но без ненужной экстравагантности.

— Значит, в этом году задачи изменились — в экстравагантности вашим новым "магнумам" не откажешь?

— Hampton по природе своей достаточно классичен, вне времени. Это наша классика, это отличный механизм, он легко ложится в любой корпус. Но корпус-то мы придумываем разный. На сей раз нам нужен был агрессивный Hampton, мы должны были ему придать черты современности, даже утрированной современности. Мы просто выжимали друг друга, чтобы он стал спортивным, стал моделью для молодых. И мы победили, был успех — не только на выставках, на прилавках тоже.

— Вы резко изменили и Riviera, известную с 1970-х,— от той модели остался только узнаваемый двенадцатигранник вокруг циферблата.

— Это прекрасная модель, и в ней был огромный потенциал, чтобы развивать ее в том же направлении, что и Hampton. В таком корпусе большие часы будут очень удобными на руке. Для меня это очень важно. Вот, например, Riviera в этом году мы сделали на каучуковом ремне, но еще не сделали на кожаном ремешке — потому что не нашли пока наилучшего решения для кожаного ремешка.

— Куда исчезла другая ваша классическая модель — Capeland?

— Когда я пришел в Baume & Mercier, она уже существовала. И это была моя самая любимая модель в то время, потому что она была классична и проста, и в то же время очень современна и комфортабельна. Мы остановили ее пока — из-за успеха двух других линий. Capeland — круглые спортивные часы. И вот вышла новая Classima — такие же круглые часы, как и Capeland. Потом мы перерисовали Riviera, которая была знаменитой моделью и которая теперь стала нашими спортивными часами. Они стали мешать друг другу на рынке — так и получилось, что две новые модели съели Capeland с двух сторон. Но мы к ней когда-нибудь вернемся.

— Может быть, к тому времени облик Capeland изменят новые материалы, которые сейчас используются и в механизмах, и в корпусах, и в ремнях?

— Не рассчитывайте так уж на новые материалы. Я думаю, что это все-таки мода. Бессмысленно использовать материал только с декоративной целью. Материал должен быть оправдан. Когда мы делаем корпус из титана, то это для того, чтобы часы были прочнее и сопротивлялись ударам, когда мы делаем каучуковый пояс — это потому, что у нас спортивные часы. Что до остальных "модных" материалов — керамики, карбона, углепластика,— Baume & Mercier еще не вошел в эту гонку. Чтобы начать, надо иметь какой-то новый материал с удивительными свойствами, я не знаю, может быть, теплый или светящийся. И тогда дело того стоит.

— Если часы еще будут нужны.

— Уже теперь без часов можно обойтись — есть телефон и компьютер, но только с помощью дизайна удастся вернуть часы на запястье человека. Как украшение. Я не хочу сказать, как ювелирную безделушку, но как некое дополнение, знак нашей индивидуальности. "Мои часы — это я",— вот что мне хочется сказать.