«Для застройщика проще дать взятку, чем обратиться к правоохранителям»

Представители органов республиканской власти в последнее время все чаще становятся фигурантами уголовных дел. Накануне Дня сотрудника органов следствия Российской Федерации следователь по особо важным делам второго отдела по расследованию особо важных дел следственного управления СКР по Башкирии Евгений Карпов раскрыл некоторые подробности резонансных уголовных дел.

— Вы расследуете уголовное дело о получении взяток за оформление документов теперь уже бывшим председателем Госкомитета Башкирии по жилищному и строительному надзору Артуром Давлетшиным. Можно ли узнать, почему он вызвал интерес со стороны УФСБ и СКР?

— В связи с подозрением в совершении им ряда коррупционных преступлений. При этом сбор доказательств его вины это наш совместный с ФСБ результат кропотливой, длительной работы, а также грамотно выстроенная тактика расследования уголовного дела. В связи с тем, что предварительное следствия в настоящее время продолжается, много интересных деталей я пояснить не могу.

— Артур Давлетшин — последнее звено в этом «круговороте денег» или они шли куда-то выше?

— К сожалению в настоящее время на данный вопрос я ответить не могу.

— Известно, как он распоряжался деньгами?

— Полагаем, тратил на личные нужды, в том числе развлечения, брендовую одежду. По крайней мере гардероб у него внушительный.

— Кроме бывшего председателя обвинения предъявлены десятку его бывших подчиненных. Какова была их роль?

— Каждый из них выполнял различные функции для достижения общей цели, то есть незаконного обогащения. Инспекторы собирали деньги, затем передавали их начальнику отдела, а он — председателю Госкомитета через его доверенных лиц.

— Эти посредники получали себе какой-то процент?

— Конечно, каждое должностное лицо обогащалось за счет незаконно полученных денежных вознаграждений. В их системе имелось много факторов, в зависимости от степени участия в преступной схеме, обычно от 50 тыс. руб. и более.

— Можно ли сказать, что в госкомитете действовала организованная преступная группа?

— К сожалению, до конца окончания предварительного расследования на данный вопрос четкого ответа я дать не могу.

— По вашей информации, подобная практика существовала в госкомитете до прихода Артура Давлетшина?

— Таких сведений у нас нет.

— Давлетшин признал вину? Дает показания?

— Частично дает показания, но вину не признает.

— Его бывшие подчиненные более сговорчивые?

— Совершенно верно.

— Явку с повинной кто-нибудь написал?

— Есть и такие, да.

— Есть такая пословица: «Что известно двум…». Учитывая количество участников схемы, надо полагать, что риск, что кто-то проговорится, очень высок. Вы, как человек, который с ними общался, как можете ответить на вопрос: ради чего они на него шли?

— По моему мнению, это банальная человеческая жадность, не смогли сдержаться от порока. Госкомитет по жилищному и строительному надзору как надзорный орган обладает обширным перечнем полномочий, от которых зависит судьба крупных строительных проектов. Такая власть дает недобросовестным лицам шанс незаконно обогатиться.

— Кто был инициатором взятки: сотрудники госкомитета или представители застройщиков?

— По-разному. Существовало множество факторов, включая тип подназорного объекта, его фактическая степень готовности и так далее, но все же, примерно в 30% - 40% случаев сотрудники госкомитета подводили к даче взятки, не брав во внимание тот факт, что поднадзорный объект был построен надлежащего качества и без каких-либо нарушений. Подрядчики в свою очередь зависимы от условий договора с заказчиком. Так, в условиях многих договоров предусмотрены штрафы за несвоевременную сдачу объекта. К примеру, задержка ввода в эксплуатацию крупного логистического комплекса повлекла бы не выплату арендной платы, а это очень серьезные деньги. Или застройщику чинили препятствия в получении документов о вводе домов в эксплуатацию. Дома построены, вопросов по ним нет, но документ не дают. А без него компания не может получить средства с эскроу-счетов и соответственно реализовывать дальше замороженные денежные средства. Зная об этом, некоторые нечистые на руку сотрудники госкомитета этим пользовались.

— По эпизоду с медицинским центром в Уфе было то же самое? Вынуждали?

— В этом случае нет. Фактически там взятка предназначалась за незаконные действия. Здание использовалось без ввода в эксплуатацию, и его владелец об этом прекрасно знал, также имелись некоторые нарушения строительных норм.

— Насколько соответствует действительности информация о том, что среди взяткодателей было 16 представителей строительной отрасли?

— Плюс-минус столько, да.

— Почему никто из них не обратился к вам или в ФСБ?

— Для представителей застройщика проще и быстрее дать денежное вознаграждение, чем разгребать последствия их обращения в правоохранительные органы, что является большой ошибкой с их стороны, коррупцию необходимо побеждать, а не поощрять.

— Сколько томов составляет уголовное дело на сегодняшний день?

— Около 40 томов.

— Когда собираетесь его завершить?

— Надеюсь, что в ближайшее время, объем работы еще очень обширен.

— Недавно суд вынес приговор бывшему председателю госкомитета Башкирии по молодежной политике Яне Гайдук. Она была признана виновной в превышении должностных полномочий при переоборудовании памятника культурного наследия в центре Уфы. Вы ожидали, что ей дадут 3,5 года колонии?

— Честно говоря, не совсем. Учитывая наличие на иждивении несовершеннолетнего ребенка, я полагал, что могут приговорить и к условному сроку.

— Она признала вину?

— Да, признала на этапе следствия. Свои действия она объясняла желанием быстрее отремонтировать здание, выслужиться и облегчить свою работу, а после успешной сдачи начать реализовывать концепцию молодежных центров по всей республике. Незаконных денег от своих действий она не получала. И таким образом из своей личной заинтересованности она и превысила свои полномочия, ведь сама процедура получения согласования и ремонта объекта культурного наследия является довольно таки тяжким трудом и требует значительного количества времени. В суде, насколько мне известно, она от своих показаний отказалась.

— Она хотела пойти на СВО?

— Действительно, в следственный отдел поступало ее заявление, которое она писала на имя депутата Госдумы Александра Сидякина. Затем оно поступило к нам, было рассмотрено, как говорится, в установленном законом порядке, а затем направлено в Военный комиссариат республики. Однако оттуда какие-либо документы к нам не поступали. Возможно, потому что у нее нет военно-учетной специальности.

— Яна Гайдук скоро может претендовать на УДО?

— Вполне. Она находилась под домашним арестом более года, а время нахождения лица под домашним арестом засчитывается из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день содержания под стражей или лишения свободы.

— Можно ли работать на госслужбе и ничего не нарушать?

— Сотни и тысячи людей работают на государственной службе, поэтому вполне реально.

— Еще один ваш «подопечный» — бывший заместитель главы администрации Мелеузовского района по строительству Василий Егоров. Признан виновным в получении взяток. Приговор — более девяти лет колонии. В области строительства никак искушения не избежать?

— Частично он признал вину, но пытался «спрыгнуть», то есть свою линию защиты строил таким образом, чтобы переквалифицировать свои действия на мошенничество: мол, он лукавил, когда брал взятку за совершение конкретных действий, якобы на них он повлиять не мог, но мы смогли доказать, что и деньги брал, и повлиять мог, итогом стал приговор в виде длительного лишения свободы.

— Часто обвиняемые прибегают к такой тактике?

— Бывает. Недавно расследовал дело бывшего оперуполномоченного МВД, который «крышевал» подпольные игорные заведения: за полтора месяца получил около 800 тыс. руб. Он пытался, скажем так, соскочить с более тяжкой на менее тяжкую. Мол, повлиять на проведение оперативных мероприятий он не мог, поэтому не взятки брал, а мошенничеством занимался.

— Вы завершали дело экс-гендиректора АНО «Центр стратегического развития науки, высшего образования и инноваций РБ» (Центр науки) Руслана Казыханова. Его признали виновным в мошенничестве в особо крупном размере и подделке документа. Четыре года дали. Что по нему можете рассказать.

— Во-первых, не могу не сказать, что это дело — полностью заслуга моего бывшего коллеги, ветерана нашего следственного управления полковника юстиции Рушании Губайдулловны Насибуллиной. Осужденный осознавал и понимал свои действия и целенаправленно пытался запутать следствие: даже «липовый» отчет составили о проведенных работах, на которые были выделены бюджетные средства. Рушания Губайдулловна смогла доказать, что отчет — ложь и фикция, а бюджетные денежные средства были похищены.

Беседовал Булат Баширов