фестиваль театр
Самые именитые участники 61-го Авиньонского фестиваля, кинорежиссер Аньес Варда и театральный режиссер Ариана Мнушкина, напомнили зрителям о событиях более чем 60-летней давности. Из Авиньона — РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Авиньонский фестиваль очень гордится своей славной историей. Имена основателя Festival d`Avignon Жана Вилара и его актеров Жерара Филипа, Марии Казарес, Жанны Моро, Филиппа Нуаре здесь произносят с восхищением и на каждом из фестивалей непременно устраивают какие-то экскурсы в собственную историю. Таковым, в сущности, было и появление в этом году в Авиньоне самой Жанны Моро. Великая дива французского театра и кино всего на один вечер вернулась в курдонер Папского дворца, чтобы вместе с актером Сами Фреем прочитать публике пьесу Хайнера Мюллера "Квартет". Это был, конечно, не спектакль — ничего, кроме двух актеров за столом, на огромной сцене под открытым небом, и ничего, кроме их голосов,— спиритический сеанс, разговор с тенями 60-летней давности. Госпожа Моро оказалась отличным медиумом.
А знаменитый французский режиссер Аньес Варда оказалась отличным фотографом. В молодости, еще до того, как начать снимать кино, она снимала на фотокамеру все, что происходило на сцене Папского дворца. Она снимала Жана Вилара и актеров его Национального народного театра на подмостках и за кулисами. В часовне святого Шарля в Авиньоне на нынешнем фестивале устроили выставку фотографий первых лет Festival d`Avignon — вроде бы ничего особенного, знакомые по книжкам лица в хрестоматийных для французского театра спектаклях и на репетициях, много жанровых портретов самого Вилара. Но в полузаброшенной часовне отчетливые черно-белые снимки стали выглядеть чем-то вроде новоявленных икон, а актеры — собранием святых авиньонского театрального культа.
Людей, фотографии которых Аньес Варда собрала на другом конце Авиньона в похожем на ангар помещении зеркальной мастерской, тоже следует считать святыми. На круглом подиуме в центре зала госпожа Варда расставила портреты людей, имена которых нам ничего не говорят. Это простые французы, и объединило их только одно — в годы немецкой оккупации они прятали евреев от фашистов. "Поклон французским праведникам" — это еще и видеоинсталляция: на четырех экранах показывают снятые госпожой Вардой короткие фильмы про события более чем 60-летней давности. На них мелькают немецкие солдаты, какие-то испуганные люди, ищущие убежища, и еще другие люди, это убежище дающие. Сюжеты обрывочны, безымянны, коротки. Эффект достигается тем, что один и тот же сюжет показывают в разных ракурсах и в двух видах — черно-белом и свежецветном, отчего показываемые события выглядят одновременно и исторически архивными, и абсолютно реальными, сегодняшними.
Тема спасения постепенно проявляется и в спектакле еще одной очень знаменитой французской женщины — Арианы Мнушкиной. Поставленные ею "Мимолетности", последняя работа знаменитого на весь мир парижского Театра дю Солей, стали, пожалуй, главным театральным событием Авиньонского фестиваля (Ъ писал о спектакле 14 февраля после парижской премьеры). Эта впечатляющая восьмичасовая театральная сага начинается с эпизода о женщине, продающей свой дом. Ее мать недавно умерла, но все-таки успела рассказать дочери о тайне ее детства — о том, что у нее на самом деле были другие родители.
Спектакль Арианы Мнушкиной состоит, как кажется поначалу, из отдельных, не связанных друг с другом эпизодов, персонажи которых выезжают, точнее сказать, выплывают к зрителю на небольших крутящихся платформах. Публика, сидящая на двух амфитеатрах по обе стороны игрового пространства, уподоблена путникам, присевшим на крутых берегах реки времени и наблюдающим за осколками чужих жизней. Каждое новое "блюдечко" — новая семья, новая судьба, новое тайное человеческое переживание. Постепенно эти совершенно разные герои оказываются связаны невидимыми нитями, тянущимися не только от человека к человеку, но и вглубь истории. И женщина из первого эпизода, о которой мы уже вроде бы позабыли, движется по этой нити назад, распутывая свою судьбу. Мы видим девочку, спасенную от фашистов в чужой семье, и ее родителей-евреев, которые потом погибнут.
Ариана Мнушкина относится к жизням и эпохам, которые она показывает, с пристальным вниманием и одновременно с мудрым отчуждением. Для нее тоже нет большой разницы между тем, что было когда-то, и тем, что происходит сейчас: настоящее, как мы все хорошо знаем, ежесекундно превращается в прошлое, а личное воспоминание может быть острее и отчетливее яви.
В Авиньон госпожа Мнушкина привезла не только сам спектакль, но словно бы весь свой Театр дю Солей — с открытыми на обозрение публики общими гримерками, с рестораном для зрителей (про который хочется сказать "трапезная") и даже с колоритной афроамериканкой, разливающей настоянные на травах напитки. Наконец, с самой собой, встречающей публику у ворот, рассаживающей ее, а в антракте поливающей желающих из шланга холодной водой: ведь на улице почти плюс сорок. Для Арианы Мнушкиной ее театр почти равен миру, и в нем присутствует "полный цикл" жизни. Для тех, кто в него приходит, он становится чем-то вроде места паломничества. Вряд ли там можно спрятаться от жизни и от истории. Но возвращаешься оттуда другим человеком.