Восемнадцатый пакет санкций ЕС: один из самых жестких?
Глава РСМД Иван Тимофеев — о новых ограничениях Евросоюза в отношении России
Гендиректор РСМД Иван Тимофеев
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Гендиректор РСМД Иван Тимофеев
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Европейский союз ввел 18-й пакет санкций против России. Высокий представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Кая Каллас назвала его «одним из самых сильных пакетов санкций, когда-либо вводившихся против России». Новые меры трудно назвать безболезненными, но разрушительная сила новых ограничительных мер явно преувеличена. Если бы такие меры вводились в 2022 году, когда уровень экономической взаимозависимости России и ЕС был значительно выше, а привычность санкций для российской экономики значительно ниже, то их эффект действительно мог бы быть весьма серьезным. Но мы живем в реалиях 2025 года, когда наращивание усилий не приводит к пропорциональному ущербу.
По степени опасности для российской экономики следует начать с энергетического сектора. Поправки к регламенту 833/2014 Совета ЕС меняют параметры так называемого ценового порога на российскую нефть. Лицам ЕС или в юрисдикции ЕС запрещается торговать российской нефтью и транспортировать ее, если цена ее покупки превышает установленный ценовой порог. Мера была введена еще в декабре 2022 года. Вплоть до настоящего времени порог составлял $60 за баррель. 18-й пакет снижает его до $47,6. Кроме того, создается механизм изменения порога вслед за ценой на нефть. Ценовой порог вводился и другими инициаторами санкций, включая США. Но Вашингтон пока его не снижает.
На практике новая мера была бы крайне болезненной в реалиях начала 2022 года. Тогда роль перевозчиков и посредников из ЕС была существенно выше. Однако в 2025 году Россия перевозит нефть своими силами и в посредниках из ЕС не нуждается. Единственным действительно заметным результатом может быть информационный и психологический эффект.
Покупатели в дружественных странах получают козырь в переговорах о скидках. Но при должном мастерстве и подготовке, которые у российских компаний имеются, такой козырь бьется.
Самостоятельность Москвы в перевозках нефти порождает другую меру 18-го пакета — борьбу с «теневым танкерным флотом». Речь о запрете на доступ в порты и иные операции в отношении нефтеналивных и иных судов, поименованных в приложении регламента 833/2014. Мера применялась весь 2025 год, и 18-й пакет доводит число таких судов до 447 единиц.
Ограничения усложняют транспортировку нефти, в том числе из-за сужения возможностей для бункеровки или пополнения запасов в портах ЕС. Но критичными их назвать нельзя. Поставки вполне возможны и без какого-либо участия ЕС. Имелись попытки задерживать танкеры с российской нефтью. Но в наиболее удобном для таких задержек Балтийском море и Финском заливе присутствует дважды краснознаменный Балтийский флот России. В сравнении с другими оперативно-стратегическими объединениями ВМФ России Балтийский флот относительно невелик. Но его сил пока достаточно для того, чтобы препятствовать переходу экономических санкций в силовые действия против нефтеналивных судов в регионе Балтийского моря.
Еще одна мера — запрет на покупку нефтепродуктов из третьих стран, произведенных из российской нефти. Данная мера, на первый взгляд, соответствует реалиям 2025 года. Очевидно, что часть поставляемой российской нефти в дружественные страны используется ими для переработки и затем экспортируется в ЕС. Но есть нюансы. Маржу от переработки получают третьи страны. И новый запрет Брюсселя — удар по ним, так как лишает их маржи.
В теории он может косвенно отразиться на России через снижение спроса на ее нефть. Но на практике третьи страны могут маневрировать своими запасами, используя для нефтепереработки нефть из других стран и замещая ее российским сырьем.
Не говоря о возможных сложностях контроля реального происхождения нефтепродуктов.
Продолжается борьба с ветряными мельницами в виде ограничений против газопроводов «Северный поток-1» и «Северный поток-2»: запрещаются любые связанные с ними сделки, в том числе покупка транспортируемого по ним газа. На практике такие поставки подорваны диверсиями на трубопроводах в сентябре 2022 года. 18-й пакет лишь закрепляет статус-кво уже в виде санкций. Можно было бы предположить, что данная мера пресекает возможное сотрудничество России и США по восстановлению трубопроводов. Из-за санкций ЕС оно теряет смысл, так как покупка газа из данных трубопроводов теперь запрещена. Но российско-американское сотрудничество по «Северным потокам» официально не обсуждалось и пока остается неочевидным.
В финансовом секторе также приняты громкие меры. Расширено число российских банков, в отношении которых — по статье 5h регламента 833/2014 — действуют запреты на предоставление услуг финансовых сообщений (упрощая, «отключение от SWIFT»). Мера применялась и раньше. Теперь таких банков 55. Расширяются и сами ограничения. Наряду с «отключением от SWIFT» с ними запрещаются любые трансакции в юрисдикции ЕС и лицам ЕС. Для 2022 года мера была бы весьма резонансной. Тем более что первые десять банков попали под такие санкции в марте и июне 2022 года. Но в 2025 году такие ограничения мало что меняют. Во-первых, некоторые банки ранее уже попали под блокирующие санкции ЕС. А иные находятся под блокирующими санкциями США.
Учитывая опыт огромных штрафов Минфина США, бизнес ЕС зачастую уклоняется от работы с лицами, находящимися под блокирующими санкциями США. Поэтому эскалация 18-го пакета в отношении финансового сектора ситуацию радикально не меняет.
ЕС продолжает борьбу с российской Системой передачи финансовых сообщений, несколько расширив условия попадания под санкции банков из третьих стран за ее использование. Но здесь страх у третьих стран вызывают скорее аналогичные угрозы со стороны США. Кроме того, ЕС начал вводить вторичные финансовые санкции в отношении банков, которые связаны с поставками в Россию товаров двойного назначения: запрещены трансакции с двумя китайскими финансовыми институтами. Однако речь о небольших региональных банках, а не о крупных институтах. Отлучение от рынка ЕС и его финансовой системы на них вряд ли скажется, а вот бизнес на трансакциях с Россией может приносить им прибыль.
Расширяется экспортный контроль. 26 лиц, в том числе иностранные, внесены в приложение IV регламента 833/2014. Данным лицам запрещено поставлять товары двойного назначения, и по таким поставкам не действуют исключения. Но такие товары и так находятся под широкими запретами еще с 2022 года. А расширение списка за счет компаний из третьих стран вряд ли дает много — зачастую это небольшие посреднические фирмы, которые легко заменить другими. То же касается и расширения списка запрещенных к поставкам товаров. Наиболее серьезные запреты вводились два-три года назад. И добавить к ним что-то радикально новое — сложно. 18-й пакет создает правовой механизм ужесточения контроля за реэкспортом запрещенных товаров через третьи страны. Но прямых запретов он не предполагает. Страны-члены могут использовать его по своему усмотрению, и практика его применения пока не ясна.
Мера 18-го пакета о непризнании решений арбитражных судов зарубежных стран применительно к спорам, связанных с санкциями против России, новой не является. Активные действия здесь применялись еще в прошлом году, в том числе в рамках 14-го пакета санкций.
Что касается новых блокирующих финансовых санкций по регламенту 269/2014, то в основной массе они являются рутинными. Помимо предприятий ВПК и промышленных компаний, уже привычно вводятся ограничения в отношении компаний из Китая и Индии, занимающихся поставками промышленных товаров в Россию. Заметными можно считать блокирующие санкции в отношении индийской Nayara Energy Limited. По версии властей ЕС, компания на 49% принадлежит российской НК «Роснефть». Вовлеченность в работу энергетического сектора России и стала основанием для санкций в отношении Nayara Energy Limited.
Вероятно, по замыслу Брюсселя такие санкции должны послать сигнал бизнесу в дружественных России странах о том, что связи с энергетическим сектором РФ чреваты вторичными санкциями.
Практика покажет, как именно будет воспринят такой сигнал. Но правовые механизмы и опыт применения подобных санкций уже есть у США, что пока не привело к фундаментальным изменениям для России.
В сухом остатке новые санкции ЕС нельзя игнорировать. Требуется тщательно отслеживать влияние ряда новых мер на бизнес и его операции с зарубежными странами. Однако это касается любого нового пакета санкций. Считать 18-й пакет «одним из самых сильных» представляется избыточным.