Событие весьма скудной недели — "Австралийское танго" (Strictly Ballroom, 1992) База Лурмана (29 июля, "Культура", 18.50 ****). Вообще-то название этого фильма раньше всегда переводили как "Только в танцевальном зале". Новая версия удивляет, поскольку герои танцуют фламенко и пасодобль, но никак не танго. Это чистейшей воды фильм-танец с очаровательно условным, глупым сюжетом. Но в конце концов, сюжеты великих голливудских мюзиклов были так же условны и глупы, в них всегда речь шла о какой-то чепухе типа ссоры двух бродвейских танцовщиков, что не мешало им быть чистой воды шедеврами. Но голливудский мюзикл выродился, а австралийский "дикарь" Лурман предложил свою версию старого жанра, словно время на его родине остановилось где-то в середине 1950-х годов. Скотт танцует с раннего детства: его родители, управляющие маленькой школой танцев, мечтают, что ему удастся не удавшееся им — выиграть Пантихоокеанский гран-при. Мальчик он послушный, но все-таки хочет чего-то своего. Робкие новшества, которые он вносит в бальные танцы, вызывают недовольство всесильного президента федерации танца, музыкального пахана. Честолюбивая красавица отказывается выступать со Скоттом, приходится танцевать с не очень красивой, совсем несветской, но полной энтузиазма Фран. В общем, все развивается по стандартной схеме, любовь между партнерами неизбежна, но именно тут Лурман преподносит аттракцион, составляющий главную прелесть фильма. Отцом Фран оказывается иммигрант-португалец, корявый, хрипатый мужичонка-работяга. Полюбовавшись на экзерсисы дочки и ее ухажера, он только презрительно сплевывает, хмыкнув: "Пасодобль, говоришь? Это не пасодобль. Смотри, что такое настоящий пасодобль". И выдает потрясающий танцевальный номер: музыка у него в крови, а то, что ею можно заниматься профессионально, для него нонсенс. Естественно, взяв у него несколько уроков, Скотт на пару с Фран одерживает триумф на конкурсе, несмотря на бессильные интриги зловещего президента. Отличная кода: финальный танец под ритмические аплодисменты аудитории — враг отключил фонограмму. "Австралийское танго" было переполнено такой непосредственной, диковатой энергией, такой бесшабашностью, что Лурмана мгновенно перетащили в Голливуд: сюжет фильма повторился в жизни. В Америке Лурман снял "Ромео + Джульетта" (1995) и "Мулен Руж" (2001), но Голливуд есть Голливуд: теперь он только имитирует непосредственность, которая принесла ему славу. Мировая слава печальную шутку сыграла и с одним из лидеров нового китайского кино 1980-х годов — Чжан Имоу. Его "Счастье на час" (Xingfu shiguang, 2000) вызывает чувство неловкости, на происходящее на экране почему-то стыдно смотреть, хотя фильм задуман как праздник добрых чувств (28 июля, "Первый канал", 3.30 *). Прежде всего антипатичны герои — пенсионер, ищущий женщину потолще его необъятных размеров, жадная подруга, ее страдающий ожирением сын и слепая дочь. Угнетенный ролью нахлебника, пенсионер рассказывает своей новой семье байки о том, что он, дескать, управляет шикарным отелем. На самом же деле сдает неприкаянным любовникам ржавый автобус на пустыре. Когда же семья требует устроить на работу в отель слепую девушку, герой вынужден усложнить свой обман до полной сценарной неправдоподобности, да еще и со скабрезными акцентами.